Лихолетие 90-х

Мы имеем дело с очень значительной геополитической авантюрой режима. Расплачиваться придется вceм, и молодым, и скоро, и через 10 лет. Это тяжелая ситуация. Мы до сих пор дорого расплачиваемся и за расстрел Белого дома, и за первую, и вторую чеченскую войну. Каждый авторитарный режим на первых порах имеет поддержку, поскольку она рождается из иллюзий.

Вот кто  теперь авторитетные политики: руководитель Русского Национального Единства (РНЕ) Александр Баркашов, философ Александр Дугин, депутат Государственной Думы РФ Евгений Фёдоров. Ну и Павел Губарев (экс-РНЕ) - уважаемый представитель Донецкого Народа. Фашизм на марше.

Пик массовой поддержки Путина пришелся на август 2008 года. Это был момент всплеска «патриотических» настроений, вызванного войной с Грузией и антигрузинской пропагандой. Tогда были апробированы приемы провоцирования насилия и оправдания применения военной силы Россией для защиты «своих» («фашистский режим Саакашвили», «геноцид», заговор против России, угроза «расширения НАТО» и пр.). Перспективу возвращения его в президентское кресло многие россияне, особенно более образованные, восприняли с возмущением. Поэтому «рокировка» вызвала негативный эффект и массовые антипутинские демонстрации. Протестные движения, поводом для которых стали фальсификации на выборах (хотя их масштаб преувеличен), были выражением морального неприятия путинского консерватизма, смутного понимания нарастающей деградации страны.

Недовольство или разочарование Путиным можно свести к двум типам: первая группа причин характерна для более образованных и обеспеченных россиян, относящих себя к «среднему классу», чье благополучие связано с рыночной экономикой, правовыми институтами: здесь ясно понимание эволюционного тупика, в который неизбежно заводит страну авторитарное правление, перспектива национальной деградации в отдаленном будущем. Второй тип причин характерен для социально слабых групп, государственно зависимых групп населения, в первую очередь – жителей провинции, пенсионеров, работников госсектора, сельского населения. Здесь недовольство связано не с блокированием институциональных реформ, а с отказом государства от выполнения социальных обязательств и обещаний.

Майдан или, точнее, российская реакция на изгнание Януковича переломила тренд массовых настроений. Kрайне агрессивная и тотальная пропагандистская кампания против украинской демократии, свергшей коррумпированный режим Януковича, поддерживаемый Москвой, и дискредитации стремлений значительной части украинского общества к интеграции с Европой, пропаганды, заговорившей на языке войны, мобилизационной риторики борьбы с «бандеровцами», с «украинским фашизмом», резко изменила отношение россиян к власти. Власть, которая до этого воспринималась как коррумпированная, эгоистическая, некомпетентная, мафиозная, повела себя в соответствии с прежними, еще советскими стандартами брежневской «супердержавы»: вернула Крым, продемонстрировала всему миру свой своеобразный характер, резко повысив тем самым свой символический статус в глазах россиян. Одобрение этих действий радикально усилило поддержку путинского режима, вернуло ему полноту легитимности. Эффектом пропаганды телевидения стало исчезновение различий в поддержке власти среди разных социальных групп! В первую очередь росла поддержка среди бюрократии, чиновников, бюджетников, работников госпредприятий. Люди с высшим образованием эти настроения подхватили, одобрили политику на Украине, а потом за ними потянулись и другие.  Это зависимые от государства категории работников и более образованные информированные группы – они быстрее реагируют. Aннексию Крыма поддержали более 80 процентов людей. Осталась небольшая часть населения, испытывающая возмущение, стыд, чувство моральной подавленности по поводу украинских событий – это тоже образованные группы, но, как правило, занятые вне госсектора. И, конечно, остается часть людей, которые вообще пребывают вне политики: пожилые люди, домохозяйки, сельские жители, они не интересуются происходящим за пределами круга проблем физического выживания. Основной ресурс поддержки Путина – это молодые россияне, бюрократия и государственный сектор.

 А кто не примкнул на крымской волне.  Это очень небольшие группы недовольныx: от 7 до 13%.  Это скорее люди более образованные, 40–50 лет, более информированные, а потому – понимающие последствия такой политики. Можно предполагать, что они обладают большим пространством деятельности и меньше зависят от власти и государства. Они чаще пользуются альтернативными источниками информации, интернет.

Имперские амбиции проснулись и среди тех, кто еще недавно хотел уезжать. Идентификация себя с «великой державой» остается очень важным механизмом индивидуальной и коллективной компенсации состояния хронического чувства униженности в повседневной жизни, зависимости от произвола власти, социальной беспомощности и инфантильности. Такого рода комплексы неполноценности пребывали в последние десятилетия после краха СССР в спящем состоянии, но при общей интенсивной пропагандисткой кампании стали ощутимы. Тогда было настроение: «Ну, опять все то же самое»; а сейчас настроение, что «мы можем многое». После Крыма позитивное отношение восстановилось, в массовом сознании с его темными переживаниями своих фрустраций и аффектов причастности к государственной силе опять засветилось: «альтернативы Путину – нет».

Основа устойчивости массового отношения к Путину – политическая или общественная апатия и сознание искусственной безальтернативности «национального лидера», отсутствие реального политического выбора у населения, манипулируемость общественным мнением, с одной стороны, и патерналистские иллюзии, слабые надежды, что власть придет в чувство и сделает что-то хорошее для людей. Такое сознание – несущая конструкция авторитарных режимов.

Российская политика на Украине, сочетающая военный шантаж и демагогию, дала мощную консолидацию населения вокруг власти. Голоса критиков стихли, оппоненты оказались в информационном загоне. Риторика «возрождения России как великой державы», которая сегодня «возвращает свои земли», а не теряет территории, как это было после распада СССР, защищает русских на Украине, которым угрожают националисты, бандеровцы, «киевская хунта», противостоит давлению и критике Запада и т.п. – все это имело сильный эффект квазиморальной консолидации. Последствия этой политики будут ощущаться на протяжении десятилетий, как мы до сих пор не можем освободиться от последствий чеченской войны. В более серьезном и долговременном плане мы имеем дело с незавершенным процессом краха советской системы и неспособностью переработать и преодолеть советское тоталитарное прошлое.

Eсть человек, живущий от зарплаты до зарплаты, бедный, завистливо глядящий на то, как богатеет российская вороватая бюрократия, начальство, на те хоромы и «мерседесы», что показывает ему телевизионный экран. У него нет шансов на улучшение жизни, он это понимает. В его частном существовании ничего не изменилось и нет никаких перспектив на будущее, он постоянно живет с ощущением зависимости от произвола власти, своей незащищенности, подавленности обстоятельствами. Для него брежневское правление, когда «нас боялись и уважали», когда все жили скромно, но «зато мы делали ракеты», представляется на фоне сегодняшних коррупционных скандалов идеализированным временем расцвета «супердержавы». Это очень важный механизм компенсации убожества  частной жизни, выражение комплексов неполноценности (и индивидуальных, и национальных). Поэтому путинский агрессивный тон и по отношению к Западу, и по отношению к ближайшим соседям, демонстрация силы, освобождения от моральных ограничений, накладываемых Западом, очень нравится соотечественникам, повышает их самооценку, уважение к себе как гражданам сильной державы. Вся эта риторика противостояния Западу, защита авторитета России, ее мнимых национальных интересов, за которыми ничего, кроме корпоративных интересов окружающих Путина кланов или заботы о самосохранения власти, не стоит, подняли и доверие, и одобрение Путина.

Внешняя политика – область символической представленности России в ряду других стран, декларации силы, угрозы всем другим, а не реальных успехов страны, все равно – экономических или технологических достижений. Когда спрашивают населениe, в каких областях Путин добился успехов, то его успехи в экономике, в борьбе с преступностью, с терроризмом и т.п. оцениваются как весьма скромные, коррупция растет, социальные проблемы: здравоохранение, образование, транспортная или коммунальная инфраструктура – пребывают в состоянии деградации. Но есть одна сфера, которая всеми, включая оппонентов, признается как очень успешная: это область международных отношений. Считается, что он восстановил уважение к России на Западе, что Россия теперь такой же партнер самых развитых государств, что и другие члены G7. Населением это оценивается очень высоко.

Pейтинг будет постепенно снижаться. Можно включить искусственное подогревание внешней угрозы в виде НАТО, США и внутренних врагов. Bсе это будет использоваться, но не может продолжаться слишком долго. Социальные механизмы, обеспечивающие патриотическую мобилизацию на негативной основе, краткосрочны. Любая пропагандистская кампания держится два-три месяца. В данном случае она будет дольше, но мы увидим снижение рейтинга. Будет разочарование от крымской кампании.  Люди почувствуют на своем кармане экономические последствия этой политики, экономика не выдержит нового витка милитаризма. Уже сейчас идет усиленный отток капитала, инфляция в 10 раз выше, чем в Евросоюзе. Применение санкций даст эффект не сразу, но через некоторое время будет сокращение импорта продовольствия. Цепочка причинно-следственных зависимостей уже включена. Общество не сразу осознает это обстоятельство, будет искать другие причины, но потом всю ответственность за ухудшение жизни возложит на власть, как это обычно бывает в условиях авторитарного патернализма.

Мы имеем дело с очень значительной геополитической авантюрой режима. Расплачиваться придется и нам, и молодым, и скоро, и через 10 лет. Это тяжелая ситуация. Мы до сих пор дорого расплачиваемся и за расстрел Белого дома, и за первую, и в особенности за вторую чеченскую войну. Каждый авторитарный режим на первых порах имеет поддержку, поскольку она рождается из иллюзий, что лидер выведет страну из кризиса, что он вместо нас самих решит наши проблемы, но через какое-то время надежды не оправдываются, власть решает лишь проблемы самосохранения, работает на самообеспечение, порождает коррупцию, произвол, вызывая раздражение и негодование в продвинутой части общества.

Если за все отвечает один человек, через какое-то время иллюзии в отношении его способностей превращаются в раздражение. Его начинают винить во всех бедах, но прежде всего – за отсутствие результатов улучшения жизни. Так работает сам механизм трансформации иллюзий: они превращаются в свою противоположность. Начинается это с поиска объяснений: например, почему при таких доходах от нефти или газа социальные проблемы не решаются? 3начит он или те, на кого он опирается, от кого он зависит, воруют, кругом коррупционеры и авторитарный лидер начинает притягивать на себя темную агрессию, его винят во всем. А это вызывает общее состояние неконтролируемого социального распада. Мы это видели неоднократно. Горбачев в начале перестройки вызвал такую эйфорию, что и Путин, а потом превратился в виновника всех несчастий страны. Tо же повторилось с Ельциным, и так далее. Но тогда был период, когда существовала свободная пресса, тогда все процессы прокручивались в ускоренном режиме. Путин посадил Гусинского, изгнал Березовского, отобрал у одного ОРТ, у другого НТВ, разогнал старый редакционный коллектив, взял под контроль все информационные каналы и заморозил это состояние. Но даже в этих условиях он не прекратил процесс эрозии доверия к власти.

Политическая эйфория, надежда на возвращение статуса великой державы будут падать. Страна оказалась в  изоляции, отношение к России в мире резко ухудшилось. Россия, если судить по опросам общественного мнения в других странах, стала страной-изгоем, вызывает реальную, а не придуманную неприязнь, она превращается в проблемную зону, которую надо бы огородить, с которой лучше не связываться. Через какое-то время начнет спадать эйфория и у наших людей. 

Лeв Гудков, «Левада-центр». Text

Никакой Крым Путину не нужен, тем боле Юго-Восток. Это обуза, создающая много хлопот и неприятностей. Действовать так заставила суровая необходимость – Майдан. Украинский народ нашел в себе силы свергнуть криминальную власть Януковича – копию путинского паханата и сделал выбор в сторону европейской модели развития. С учетом огромного взаимопроникновения культур, экономик, родственных связей граждан России и Украины экспорт Февральской революции становился делом ближайшего времени, представляя смертельную опасность для кремлевского режима. Точно также, как нацисты в Германии и большевики в СССР, Путин и его окружение стали искать спасение в создании образа внешнего и внутреннего врага, существование которого оправдывало бы репрессии в отношении инакомыслия, тотальный контроль над СМИ и укрепление личной власти. Предпринята третья в новейшей истории, после большевиков и нацистов, попытка создания в Европе государства - осажденной крепости с мессианской идеологией «русского мира», претендующего на захват новых территорий.

Джин вырвался на волю

Ранее антизападничество использовалось как политтехнологический прием для поднятия рейтинга с помощью позиционирования новой власти «патриота-государственника» Путина как альтернативы непопулярной власти «либерала» Ельцина с его реформами 90-х. Элиты понимали, что антизападный курс - это понарошку,  для телезрителей. Более того, на практике режим Путина не давал ультранационалистам и ультра-левым высовываться из маргинальной резервации. Их партии и общественные объединения не регистрировались и запрещались, в легальном поле они не могли существовать, доступ в медиа был ограничен, наиболее активных преследовали и сажали. Одновременно с ними работали по каналам ФСБ и Управления по внутренней политике Администрации президента, подыскивали надежных и управляемых, внедряли своих, поддерживали лояльных. Эта политика успокаивала и подкупала системных либералов в окружении Путина, сторонников концепции правления просвещённого меньшинства.

Теперь же для противодействия влиянию Майдана некогда маргинальную идеологию легализовали и допустили в медиа, а ее носителей сделали политическим субъектом, задействовав в антиукраинском проекте, полагая, что могут их полностью контролировать. Все это сопровождается невиданным по масштабу разгулом антиукраинской и антизападной пропаганды. Далее по замыслу политконсультантов Кремля, решив задачу демонизации Февральской антикриминальной украинской революции, проект в нужное время прикроют, а массовку вернут в маргинальное стойло.

Задумано неплохо, только тут есть серьезная проблема - обратно не получится. Идеологии реваншизма, национальной или классовой исключительности, как нацизм или большевизм представляют серьезную вирусную опасность для любого народа, не имеющего иммунной системы в виде демократических институтов и гражданского общества. Российским телезрителям теперь невозможно объяснить, что антизападничество и имперский реваншизм - это понарошку, потом все вернем к прежнему состоянию. Они воспринимаю власть как категорию сакральную, шуток из ее уст не поймут. В случае отхода от озвученного курса на собирание исконно русских земель, противостояния с ненавистным Западом, то есть на создание Великой России, сочтут, что их предали, и царь ненастоящий.

Вмиг оказалось, что тех, кто поддерживает российское вторжение в Украину более 85%, тогда как самого Путина ранее поддерживали 60%. Получается, что если от рейтинга Путина отнять реваншистско-имперскую составляющую, то и делу хана. Останется на уровне явлинских- мироновых. Хвост начал вилять собакой. Осознание того, что теперь режим Путина основан только и исключительно на его соответствии ожиданиям реваншистски настроенного большинства, делает его заложником выбранного курса, свернуть с которого равносильно самоубийству.

Акеле промах не простят

Российское вторжение в Украину имело следующие причины:
- желание Путина подавить Украинскую антикриминальную революцию, расчленив страну, дестабилизировав обстановку во всех частях и дискредитировав идеи Майдана;
- желание укрепить личную власть, повысить рейтинг, развязать себе руки для наступления на права и свободы внутри страны;
- желание отомстить за унижение со стороны Майдана, свергнувшего ставленника Януковича;
- желание потешить собственные амбиции сильного мирового лидера, бросающего вызов слабым западным лидерам.

Расчленить Украину не удалось, жалкий, временно оккупированный Крым – слабое утешение. Более того, украинский народ сплотился перед российской агрессией и впервые выбрал президента, который пользуется поддержкой и на западе, и на востоке страны. Дестабилизировать обстановку удалось только в двух областях, но и то без шансов сохранить это положение надолго. Рейтинг укрепился, но оказалось, что он в полной зависимости от продолжения политики воинственного имперского реваншизма. Отомстить за Януковича не удалось, Майдан выстоял. Мировая общественность тоже не побежала восхищаться удалью, смелостью и изобретательностью российского правителя. Напротив, более склонна его высмеивать и изолировать.

На сегодня ни одна из причин войны не устранена. Более того, причин для развязывания полномасштабной войны прибавилось. Среди них не только очевидный фактор засланных «казачков-ополченцев», имеющих огромную поддержку, которых нельзя просто так без рисков для устойчивости трона по-тихому слить, но и прежде всего фактор разрушения основы имиджа «победителя», все это время мочившего с сортире врагов России. Жалкий, проигравший войну, предавший «патриотов» правитель, становится в глазах народа царем ненастоящим, подобием жалкого и комичного Медведева. Чтобы удержаться у власти Путину нужна победа на украинским народом любой ценой. Причем, именно военная, а не экономическая или победа в газовой войне, так как именно в военной сфере Россия имеет превосходство, а в остальных Украина сможет отбиться при резко возросшей поддержке мирового сообщества.

Для войны, которая также ведется в информационном поле, потребуется повод по типу «обстрела из «Градов» мирного Цхинвала» или нападения «поляков» на радиостанцию в Глейвице. Вариантов на самом деле много, а с учетом развитой агентурной сети в Украине, создание повода не является неразрешимой проблемой.

После войны

Войну Россия проиграет. Российский Генштаб в силах спланировать новую операцию с учетом ошибок текущей кампании. Ресурсов и возможностей хватит. Кремлевские пиарщики в состоянии лучше подготовить мировое общественное мнение, потратив солидный бюджет, а дипломаты лучше вносить раскол среди мировых лидеров по украино-российского конфликту. Российские танки в состоянии дойти за пару дней до Одессы и Киева, но далее будет много трупов и полная изоляция. После наступит реальный экономический и политический кризис из-за вынужденного отхода части элиты от Кремля. Украина получит масштабную, в том числе военную помощь мирового сообщества, напуганного превращением России в серьезную угрозу мировому порядку. За этим последует выдавливание российских войск силами НАТО из Украины, что вызовет раскол в обществе, поставит режим на грань падения. Далее начнется парад суверенитетов, подогреваемый экономическими неурядицами, проблемами снабжения населения. Значительная часть регионов фактически выйдет из под контроля Кремля, переподчинив на своей территории себе армейские части, базы и взяв под контроль вооружение, включая ядерное оружие. Под предлогом предотвращения гуманитарной катастрофы, обеспечения безопасности ядерного оружия и по призыву региональных элит будут сначала в отдельные регионы введены миротворческие силы, потом страну поделят на зоны оккупации.

Но, кто знает, может быть, все это к лучшему. Германия и Япония после поражения во Второй мировой войне, хоть и потеряли значительную часть территорий, но создали современное процветающее общество, основу которого заложили те самые оккупанты. Если Россия не в состоянии сама создать эффективные государственные институты, самостоятельно провести реформы, избавится от имперских химер, то может быть часть территории - это справедливая плата доктору за принудительный вывод из состояния страны-зомби.

Михаил Аншаков    

27.03.2014

Левада-центр,  Алексей ЛЕВИНСОН об особенностях реакции российского общественного мнения на украинский кризис (text). B первой части  беседы от 04.06.2014 речь шла о причинах поворота в сторону силы, а не права, о тупиках «особого пути» России, о росте антиукраинских настроений как феномене «перегоревшей зависти», о ментальной и моральной яме, в которой оказалось российское массовое сознание.

— Многие люди, весьма критически относящиеся к нынешнему российскому режиму, сегодня стали активно поддерживать Путина за то, что он «возвратил» Крым.

— Да, резко возрослa роль Путина как символа, более резко, чем его рейтинг. Но главное —в одну персону уперлась история. Одни считают Путина виноватым во всех грехах, другие приписывают ему все заслуги. Oстальные политические фигуры выглядят мелкими и незначительными. Произошла концентрация символa на одной фигуре. Размеры Путина превосходят его самого, ему приписывают всемирно-историческую роль. Это состояние массового сознания, которое сжимается до точки.

— Многие люди сейчас испытывают эйфорию от ощущения единства друг с другом и с властью, чего давно не ощущали. Видимо, для многих это намного более комфортно, чем рост протестов и политического противостояния, которые «разъединяют».

— Реально общество дифференцируется, нo идея единства является главной идеей для любых политических сил, в том числе для прямо противоположных. А зачем надо быть едиными? Потому что выросшим в тоталитарной среде, и их детям и внукам, кажется, что быть разными —  это страшно плохо. И сейчас происходит лихорадочная попытка всех — от низов до верхов — примитивизироваться, oтделиться от сложного Запада и даже от Украины.

— Неужели сегодняшние россияне готовы вернуться в «простоту»?

— Ясное дело,  жить в лаптях Россия не хочет, но есть такие комментарии, что, мол, «ничего, на картошке проживем», «в очередях постоим, с нами и не такое бывало». Bсе это бравада, которой хватит на 6—8 месяцев. Но за этим тянется дурной шлейф. Внутри этого настроения успевают написать школьные программы и учебники, успевают снять кино и телефильмы, успевают призвать на телевидение таких людей, которые и дальше все это будут вещать с экрана.

— Все-таки по поводу роста рейтинга Путина. Какова его структура? Что поддерживают люди? Присоединение Крыма или всю политику как таковую?

— Тут несколько явлений. Одно — это сохранение даже при высоких рейтингах традиционной ситуации, когда одни и те же люди отвечают, что они одобряют деятельность Путина в целом, но  говорят, что есть действия, которые они не одобряют. Это, как правило, экономическая политика. Второе — это высокие цифры, касающиеся Путина, подтягивают за собой другие показатели. Например, оценку работы правительства или Госдумы. Притом что на вопрос: «Чем занимаются люди в правительстве?», «Чем занимаются люди в Государственной думе?» — по-прежнему отвечают, что они, мол, там только набивают себе карманы. Oтвечая на вопрос об оценке деятельности в целом главы государства, гражданин настроен на мысли о высоком и глобальном, о величии державы. А отвечая про экономическое положение и про деятельность чиновников, он думает о надоевшей повседневности с ее разговорами о коррупции и злоупотреблениях, инфляции и дороговизне.

Kонцентрации внимания на Путинe - это отражение потребности в некоем объединяющем символе, который базируeтcя на идее великой державы. Идея великой державы куда важнее идеи персоны, которая ее возглавляет. При идее великой державы нечто от этого символа как бы переходит на меня. Путин мне не принадлежит, а Россия принадлежит. И если я куда-то приезжаю и говорю, что у нас страна самая большая в мире, где самые большие морозы, то это меня в моих, а может и чужих глазах, за неимением другого, возвышает.

Но тут ловушка: сегодня Россия на великую державу не тянет и этот феномен не следует называть культом личности Путина.

—  что происходит с отношением населения к вводу санкций?

— Очень ясная картина: она не меняется второй месяц подряд. Это слепота, но не ввиду наружных действий, а подпитываемая изнутри. «Ну и что, что санкции, это даже лучше». — «Почему лучше?» — «А мы начнем производить свое» — эта идея торжествует. При этом один и тот же ход мысли от просто старухи  до Глазьева. Правда, непонятно, как перевести страну, которая перестала производить нитки, иголки и трусы, на рельсы самообеспечения. Видимо, это задача историческая.

Тут еще есть мостик к мысли о том, что особый путь ведет к идее, что «ну и пускай будет плохо, и пускай к нам плохо относятся». Санкции — это тоже сюда. Мол, если твой враг тебя ругает и делает тебе пакости, значит, ты поступаешь правильно. А Запад переведен в этот ранг.

— И неужели люди ради идеи «величия» готовы отказаться от того, к чему привыкли в жизни, в быту?

— Не будем забывать о том, что  массовое сознание делится еще и на приватные и публичные дискурсы. В приватном дискурсе понятно, что надо покупать, куда надо ездить отдыхать, какие автомобили хорошие, чем «Лада-Калина» отличается от «Ниссана» - дураков нет. А в публичном дискурсе надо говорить о том, как нам нужна своя промышленность, своя независимость, безопасность от внешних поставок и так далее. Как все это делается приватно, мы не видим: ни что они покупают, ни куда у них уезжают дети, ни где они отдыхают. А в публичном пространстве все наружу и громко. Идея о том, что «Мы ни в чем не нуждаемся, мы сами все сделаем, мы будем самыми великими, несмотря ни на что» — она принадлежит кo второму дискурсу. В принципе он мог бы быть вполне рациональным, рыночным, демократическим. Но не является. Сейчас он весь в позолоте этакого фундаменталистского подхода. Именно фундаменталистского, а не патриотического. Потому что настроения, которые сегодня охватили миллионы людей, называть патриотизмом неправильно: слишком большой вред причинят они народу -  это отзовется на судьбе страны тяжело, и будет  эхо через сколько-то лет, когда воспитанные сейчас шестиклассники станут элитой, станут теми, кто будет управлять государством, и будут делать глупости одну за другой.

Я думаю, что сейчас происходит не только смена политического курса, но  одновременно происходит замена каких-то кадров, каких-то фигур на властных местах. A  поколение, которое сменяет прежнее, обязано прийти с чем-то. Когда-то пришло поколение со знаменами перестройки. И те, кто ее не хотел, все равно шли с ними. В это время говорить другое было невозможно — как говорится, время было такое. Сейчас время такое, что кричать, кроме как «Рос-си-я!», и поносить «пиндосов», — ничего другого сделать нельзя. И с этим, и только с этим можно прийти. Причем это не просто демонстрация существующего конформизма — это должно быть обязательно наступательным, потому что ты должен кого-то вытеснить. И те, кто идет на кадровую замену, должны носить полосатые ленточки. Потому что это вполне функциональная мода: будут места, куда без ленточки пройти нельзя, как членство в чем-то. И оно наверняка будет  институционализировано.

 Давайтe про яму, о которой шла речь в начале, xoт я большинству кажется, что вознеслись на вершину. Обнаружить себя в тяжелой моральной ситуации придется всем. Нас, слава Богу, не сумели втолкнуть в тот кошмар раскола, в котором Украина, но свои размежевания прошли и у нас -  рассорились друзья, разошлись компании, что-то надорвалось в семьях.Крым — лишь повод для ликования, и он —  повод для трещин в отношениях, которые казались цельными. Причины лежат глубже, и мы их не все еще успели почувствовать. Когда-то отношение к разгону Съезда народных депутатов и Верховного совета разделило демократическую интеллигенцию, эта трещина нe заросла . Сегодня она будет поглубже. Как ее будем преодолевать?..

Беседовал  Андрей Липский
Заместитель главного редактора

Вчерашнее (12.06.2014) .Обращение москвичей к украинцам произвело эффект разорвавшейся бомбы. Хотя ничего сенсационного в нем нет: простые, человеческие сл.ова и участливые лица - вот и все... Но в насмерть зазомбированной Путинляндии так ненавидят живые слова живых людей, что обычное  видео, вызвало истерику среди путинистов. Я никогда, даже в бытность своей работы в Политвестнике, не видел таких ожесточенных комментариев, сводящихся к фекально-генитально-гомосексуальным образам. Собственно, это - уровень электората Кремля, его интеллектуальная элита и - четкая характеристика особи, громоздящейся в президентском кресле. Страх потери кормушки и ненависть к тем, кто мало-мальски может угрожать их дальнейшему пребыванию у кремлевского корыта - вот и все, что объединяет группу лиц, на которую опирается Путин. Больше - ничего. И даже малюсенький независимый канал "Свободные новости" вызывает у них дрожь и смятение.
Что ж, лубяноиды, как говаривал пушкинский Балда, я и дальше "буду море морщить, да вас, проклятое племя, корчить..." - до тех пор, покуда вас изнутри не разорвет ваша же собственная злоба. 

Sasha Sotnik

Петербургские психотерапевты заявили о высоком уровне подверженности социально деструктивным отклонениям в российском обществе. По оценкам экспертов, почти треть россиян находятся в шаге от разрушающих личность зависимостей, и только до 10% россиян могут похвастать крепким душевным здоровьем. 12-27 процентов российских граждан находятся в опасном состоянии деморализации http://wek.ru/tolko-10-zhitelej-rossii-mogut-poxvastatsya-krepkim-psixicheskim-zdorovem

Газета «Ведомости» публиковала ранее выдержки из доклада экспертов, которые по заданию правительства корректировали стратегию развития России до 2020 года. По их мнению, социальная политика России, ориентированная на поддержку незащищенных групп населения, воспроизводит общую бедность в стране. Эксперты призывали правительство выработать такую  социальную политику, которая позволит поддержать те группы населения, которые способны к инновациям.

В докладе, в частности, говорилось, что в России началось не только стабильное воспроизводство бедных, но и одновременное формирование у них особой субкультуры бедности, что означает рост числа получателей социальной помощи и общую люмпенизацию населения.

http://wek.ru/rossiyane-obedneli