20 лет спустя. Bоспоминания
Александр Любимов, генеральный директор телеканала РБК-ТВ. Источник здесь
«Сначала у нас отключили «вертушки» — это еще было недели за три до — а потом «по техническим причинам» не выпустили в эфир программу «Красный квадрат». Причем самое поразительное, что там было три участника: глава администрации президента Б.Ельцина Сергей Филатов, глава КС В.Зорькин, который тогда, видимо, все-таки был ближе к стороне А.Руцкого, и еще один член суда, который жестко поддерживал президентскую сторону. То есть, всего было два человека ельцинских и один за ВС.
Представляете, сейчас бы, например, Сергей Иванов решил дать интервью — кто-нибудь смог бы снять его с эфира? А тогда работала вертикаль, М.Полторанин там, близкий к Б.Ельцину... Нет, они выпустили идиотский пресс-релиз о том, что качество программы такое, что показать в эфире они это не могут. Это программа должна была выйти уже после указа №1400 и примерно за неделю до того дня, когда пролилась кровь. Это двадцатые числе сентября.
Как сейчас вы оцениваете свое заявление, согласно которому вы, по сути, не занимали чью-либо сторону?
Идет противостояние. Проходят какие-то переговоры при участии патриарха Алексия, разные силы пытаются примерить противоборствующие стороны, которые представляют собой, в общем-то, часть одного клана, пришедшего к власти. Вот я как активный в политике мужчина помню, как Руслан Имранович Хасбулатов, который неожиданно, на первом съезде депутатов был никому не известный человек. Ну А.Руцкой был более известный, но тоже все это отколовшаяся от коммунистов фракция «Коммунисты за демократию». Все их карьерные продвижения и поддержка со стороны нас, тех, кто за них голосовал, связаны с тем, что предлагал Б.Ельцин.
Проходит всего два года, и происходит радикальное ухудшение отношений между ним и А.Руцким. Происходит это совершенно безответственно для серьезной политики в большой стране. С другой стороны, это позволяет парламенту, членом которого я был, создавать свои вооруженные формирования, разрешили свои ЧОПы создавать.
Хасбулатов заявлял, что у парламента не было никакого оружия…
Это неправда. Конечно, мотострелковой дивизии у них не было, но стрелковое оружие, гранаты, гранатометы...
Это был довольно странный процесс, когда за 2 года происходит распад политической системы, которая еще не была создана. Дальше обстоятельства этого дня очень простые. Выключают телевидение. Как человеку, который работает на телевидении, мне понятно, что телевидение выключить невозможно, оно виртуальное. Вы можете въехать на танке на Королева, 19, но одним телефонным звонком сигнал переносится в другую точку, откуда идет трансляция. Кто-то выключает. Для всей страны это было не понятно, а мне понятно, что этот кто-то – с президентской стороны.
Представляете, сейчас бы, например, Сергей Иванов решил дать интервью — кто-нибудь смог бы снять его с эфира? А тогда работала вертикаль, М.Полторанин там, близкий к Б.Ельцину... Нет, они выпустили идиотский пресс-релиз о том, что качество программы такое, что показать в эфире они это не могут. Это программа должна была выйти уже после указа №1400 и примерно за неделю до того дня, когда пролилась кровь. Это двадцатые числе сентября.
Как сейчас вы оцениваете свое заявление, согласно которому вы, по сути, не занимали чью-либо сторону?
Идет противостояние. Проходят какие-то переговоры при участии патриарха Алексия, разные силы пытаются примерить противоборствующие стороны, которые представляют собой, в общем-то, часть одного клана, пришедшего к власти. Вот я как активный в политике мужчина помню, как Руслан Имранович Хасбулатов, который неожиданно, на первом съезде депутатов был никому не известный человек. Ну А.Руцкой был более известный, но тоже все это отколовшаяся от коммунистов фракция «Коммунисты за демократию». Все их карьерные продвижения и поддержка со стороны нас, тех, кто за них голосовал, связаны с тем, что предлагал Б.Ельцин.
Проходит всего два года, и происходит радикальное ухудшение отношений между ним и А.Руцким. Происходит это совершенно безответственно для серьезной политики в большой стране. С другой стороны, это позволяет парламенту, членом которого я был, создавать свои вооруженные формирования, разрешили свои ЧОПы создавать.
Хасбулатов заявлял, что у парламента не было никакого оружия…
Это неправда. Конечно, мотострелковой дивизии у них не было, но стрелковое оружие, гранаты, гранатометы...
Это был довольно странный процесс, когда за 2 года происходит распад политической системы, которая еще не была создана. Дальше обстоятельства этого дня очень простые. Выключают телевидение. Как человеку, который работает на телевидении, мне понятно, что телевидение выключить невозможно, оно виртуальное. Вы можете въехать на танке на Королева, 19, но одним телефонным звонком сигнал переносится в другую точку, откуда идет трансляция. Кто-то выключает. Для всей страны это было не понятно, а мне понятно, что этот кто-то – с президентской стороны.
Я депутат, я понимаю, что у меня все корреспонденты стоят на точках, у меня есть связь. Тогда не было еще мобильных телефонов, но мы как юные капиталисты были бета-тестерами первой сети «Билайн” – у нас была транковая связь. У меня, у Владика Листьева, у Саши Политковского, у всех наших корреспондентов были рации. Я получал информацию из Останкино, из центра города, у нас везде были камеры. У меня есть информация, что везде происходит нагнетание ситуации. Я еду по городу, я вижу, что нет ни одного милиционера, я понимаю, что это просто так не происходит. ГУВД Москвы подчиняется мэру города, значит, Лужков убрал милицию, потому что что-то будет происходить. И все эти факты меня не оставили равнодушным.
И когда мне мои корреспонденты сообщали из Останкино, что выехала группа БТРов с неизвестными номерами (а мои корреспонденты отработали на всех войнах и в Абхазии, и в Карабахе, и по знакам могут определить принадлежность бронетранспортеров) и поехала в сторону центра города... Гайдар – исполняющий обязанности премьер-министра – призывает людей выходить людей на площадь... Для меня совершенно очевидно, что какие-то БТРы подавят людей, они скажут, что это сделали какие-то оппозиционеры, их пересажают, и на крови людей они дальше будут… Позже оказалось, что чуйка у меня сработала очень правильно. Если посмотрите материалы уголовного дела – есть даже видеосвидетельства — там любопытная вещь.
Б.Ельцину заявили, что телевидение выключили. Они сами выключили, но заявили ему, что это оппозиционеры приехали и все сломали, а они даже не вошли в здание. Их там было несколько грузовиков, люди неподготовленные, а остановить телевидение невозможно. Впервые за историю вертолет из Завидово садится на траву в Кремле, чтобы показать Б.Ельцину, что он в осаде. И А.Коржаков, плохо разбирающийся в работе телевидения, не зная, что на камерах есть микрофоны-пушки, которые собирают фоновый звук, сказал «Телевидение взяли, Борис Николаевич». То есть, это все подстава. Все эти снайперы на крышах, которые стреляли по людям — слава богу, не много убили.
А чьи снайперы-то?
Не знаю, по-моему, коржаковские.
Коржаков сказал, что нет.
Это типичная кровавая гэбня: когда они говорят «Доброе утро», они уже врут.
Если обобщить все эти события, это все следствие политической наивности, эйфории, идеализма всех нас.
Мы считали, что капитализм в стране окончательно будет построен, когда появится первый супермаркет, будут иномарки.
Большинство врубились в тему, что будут защищать Конституцию, как там написано. А там у парламента прописаны определенные права. При этом те масштабные изменения, которые происходили: приватизация, а раньше отпустили цены (инфляция в 1992г. была 2600% в год) — это было очень тяжело для людей, у которых не было независимого дохода, эти изменения не радовали никого. Понятно, что оппозиция, прежде всего, коммунисты, становились все сильнее.
Эти силы посчитали, что если они сохранят систему, которая была в Конституции до 1993г., то будет хорошо. Но я сомневаюсь. Уверен, что так бы не было, но у них были свои идеалы и идеи. Идеалы и идеи были и у другой стороны, они считали, что консолидация здоровых сил вокруг Б.Ельцина поможет выбраться из сложной ситуации. Что они и сделали. Жалко, что ценой человеческих жизней. Допустили это... Раньше надо было их осаживать, забирать все оружие или вообще не проводить референдум.
После 1993г. мне не давали больше вести передачи. Я выступил против них.
В том же эфире одна народная артистка говорила, что надо расстреливать коммунистов. Это было за них, на фоне таких точек зрения они должны были выглядеть более приличными.
А к чему вы на самом деле внутренне склонялись?
Я склонялся к тому, и говорил об этом в эфире, что ответственные политики должны договориться. Это абсолютно придуманная история, и это памятник нашему русскому тупизму, идеализму.
В 1991г. погибли люди – но это было крушение мирового коммунизма, серой, ужасной системы, которая завела страну в исторический тупик. Там хоть была цена вопроса. А за что в 1993г. люди погибли, ей-богу, я не понимаю. Просто потому, что две амбициозные группы не смогли договориться.
Это тяжелый урок, хорошо, что он не привел к гражданской войне. Мотив моего выступления был в том, чтобы в регионах не начались волнения. Когда они отключают футбол и говорят, что в Москве взяли телевидение, в любом городе взять власть несложно. Основной мотив был обратиться к регионам, чтобы люди услышали, и не выходили.
А вам страшно было?
Это не самый страшный момент был. Ужасно и после этого было, в Чечне особенно. Я поражаюсь тому, в чем я участвовал, особенно стыдно перед детьми. Слава богу, все обошлось. Сейчас они выросли, я им сейчас, если они захотят, это расскажу, но вообще это все ужасно — все, что происходило до 1997-1998гг.
Я что-то сказал, в результате меня наказали, выгнали из Союза журналистов, где я никогда не состоял, все газеты дружно написали про меня, что я земляной червяк. Но надо отдать должное, с апреля 1994г. я начал выходить в эфир – Александр Николаевич Яковлев провел переговоры с Б.Ельциным, и договоренность была, что я не буду их «мочить». Я спросил: «А могу я их презирать?». Так и получилось. «Взгляд», который я сначала один вел, потом с Сережей Бодровым, царствие ему небесное, как раз и был такой передачей про людей, которые пытаются выживать и достигать чего-то без помощи государства.
Месседж наш основной заключался в том, что в России нет политики, потому что политика – это когда что-то делается для людей. И мы ее презирали каждую неделю
И когда мне мои корреспонденты сообщали из Останкино, что выехала группа БТРов с неизвестными номерами (а мои корреспонденты отработали на всех войнах и в Абхазии, и в Карабахе, и по знакам могут определить принадлежность бронетранспортеров) и поехала в сторону центра города... Гайдар – исполняющий обязанности премьер-министра – призывает людей выходить людей на площадь... Для меня совершенно очевидно, что какие-то БТРы подавят людей, они скажут, что это сделали какие-то оппозиционеры, их пересажают, и на крови людей они дальше будут… Позже оказалось, что чуйка у меня сработала очень правильно. Если посмотрите материалы уголовного дела – есть даже видеосвидетельства — там любопытная вещь.
Б.Ельцину заявили, что телевидение выключили. Они сами выключили, но заявили ему, что это оппозиционеры приехали и все сломали, а они даже не вошли в здание. Их там было несколько грузовиков, люди неподготовленные, а остановить телевидение невозможно. Впервые за историю вертолет из Завидово садится на траву в Кремле, чтобы показать Б.Ельцину, что он в осаде. И А.Коржаков, плохо разбирающийся в работе телевидения, не зная, что на камерах есть микрофоны-пушки, которые собирают фоновый звук, сказал «Телевидение взяли, Борис Николаевич». То есть, это все подстава. Все эти снайперы на крышах, которые стреляли по людям — слава богу, не много убили.
А чьи снайперы-то?
Не знаю, по-моему, коржаковские.
Коржаков сказал, что нет.
Это типичная кровавая гэбня: когда они говорят «Доброе утро», они уже врут.
Если обобщить все эти события, это все следствие политической наивности, эйфории, идеализма всех нас.
Мы считали, что капитализм в стране окончательно будет построен, когда появится первый супермаркет, будут иномарки.
Большинство врубились в тему, что будут защищать Конституцию, как там написано. А там у парламента прописаны определенные права. При этом те масштабные изменения, которые происходили: приватизация, а раньше отпустили цены (инфляция в 1992г. была 2600% в год) — это было очень тяжело для людей, у которых не было независимого дохода, эти изменения не радовали никого. Понятно, что оппозиция, прежде всего, коммунисты, становились все сильнее.
Эти силы посчитали, что если они сохранят систему, которая была в Конституции до 1993г., то будет хорошо. Но я сомневаюсь. Уверен, что так бы не было, но у них были свои идеалы и идеи. Идеалы и идеи были и у другой стороны, они считали, что консолидация здоровых сил вокруг Б.Ельцина поможет выбраться из сложной ситуации. Что они и сделали. Жалко, что ценой человеческих жизней. Допустили это... Раньше надо было их осаживать, забирать все оружие или вообще не проводить референдум.
После 1993г. мне не давали больше вести передачи. Я выступил против них.
В том же эфире одна народная артистка говорила, что надо расстреливать коммунистов. Это было за них, на фоне таких точек зрения они должны были выглядеть более приличными.
А к чему вы на самом деле внутренне склонялись?
Я склонялся к тому, и говорил об этом в эфире, что ответственные политики должны договориться. Это абсолютно придуманная история, и это памятник нашему русскому тупизму, идеализму.
В 1991г. погибли люди – но это было крушение мирового коммунизма, серой, ужасной системы, которая завела страну в исторический тупик. Там хоть была цена вопроса. А за что в 1993г. люди погибли, ей-богу, я не понимаю. Просто потому, что две амбициозные группы не смогли договориться.
Это тяжелый урок, хорошо, что он не привел к гражданской войне. Мотив моего выступления был в том, чтобы в регионах не начались волнения. Когда они отключают футбол и говорят, что в Москве взяли телевидение, в любом городе взять власть несложно. Основной мотив был обратиться к регионам, чтобы люди услышали, и не выходили.
А вам страшно было?
Это не самый страшный момент был. Ужасно и после этого было, в Чечне особенно. Я поражаюсь тому, в чем я участвовал, особенно стыдно перед детьми. Слава богу, все обошлось. Сейчас они выросли, я им сейчас, если они захотят, это расскажу, но вообще это все ужасно — все, что происходило до 1997-1998гг.
Я что-то сказал, в результате меня наказали, выгнали из Союза журналистов, где я никогда не состоял, все газеты дружно написали про меня, что я земляной червяк. Но надо отдать должное, с апреля 1994г. я начал выходить в эфир – Александр Николаевич Яковлев провел переговоры с Б.Ельциным, и договоренность была, что я не буду их «мочить». Я спросил: «А могу я их презирать?». Так и получилось. «Взгляд», который я сначала один вел, потом с Сережей Бодровым, царствие ему небесное, как раз и был такой передачей про людей, которые пытаются выживать и достигать чего-то без помощи государства.
Месседж наш основной заключался в том, что в России нет политики, потому что политика – это когда что-то делается для людей. И мы ее презирали каждую неделю
XXX
Известного в прошлом в Коми политического деятеля – бывшего председателя президиума, бывшего первого заместителя председателя Верховного Совета республики, бывшего народного депутата РФ Юрия Ивановичa Семукова. Сейчас Юрий Иванович, которому в январе 2013 исполнилось 75 лет, отошёл от государственных дел и большую часть года живёт в своём доме в селе Пезмог Корткеросского района. Тем не менее, он согласился вспомнить о тех бурных событиях в беседе с корреспондентом «Красного знамени». Её фрагменты, мы полагаем, будут отличной иллюстрацией к нашему рассказу.
Выборы-1990
Выборы народных депутатов СССР в марте 1989 года можно было смело назвать самыми свободными со времён аналогичных на Учредительное Собрание в конце 1917-го. Градус свободы был резко поднят в результате первых двух Съездов народных депутатов Союза. И к весне 1990 года страна воистину кипела в своём стремлении к переменам. Выборы той весной проходили исключительно жарко.
Вспоминает Юрий Семуков:
Меня выдвинули одновременно и в депутаты РСФСР, и в депутаты Верховного Совета Коми АССР. Я получил предложение из Жешарта. Там начала действовать такая общественная организация – Усть-Вымский демократический фронт. Они пригласили меня баллотироваться и в Коми, по Жешартскому округу, и на Россию – по большому национально-территориальному округу, который, помимо Усть-Вымского, включал в себя ещё Княжпогостский, Удорский, Троицко-Печорский, Усть-Куломский, тот же Корткеросский районы и Ухту.
На выборах народного депутата РСФСР по моему округу соперников у меня оказалось девять, главными из которых были генеральный директор ПО «Севергазпром» Богдан Будзуляк и начальник Управления связи Коми АССР Владимир Клаузер. Они обладали серьёзными ресурсами, и в первую очередь – транспортными, что для округа таких размеров имело первостепенное значение. Помимо них, такой возможностью обладал разве что ещё я, поэтому я предложил остальным шестерым кандидатам прямо со мной и ездить. Мы выступали перед избирателями совместно. По этому округу состоялся второй тур, в котором я и победил.
Нардепы-1990
В результате выборов в марте 1990 года народными депутатами РСФСР от Коми АССР стали: старший помощник прокурора Сыктывкара Николай Ген, начальник участка шахты «Капитальная» объединения «Инта-уголь» Николай Кашников, директор усинского совхоза «Северный» Алексей Курочкин, директор совхоза «Богородский» Алексей Мишарин, редактор усть-цилемской районной газеты «Красная Печора» Елизавета Носова, учёный-математик и диссидент Револьт Пименов, ректор Ухтинского индустриального института Геннадий Рассохин, Юрий Семуков, начальник смены производственной службы шахты «Центральная» объединения «Воркутауголь» Виктор Уткин, заведующая отделением Печорской райбольницы Лидия Шиповалова и горный мастер шахты «Комсомольская» ПО «Воркутауголь» Виктор Яковлев.
В декабре 1990 года Револьт Пименов умер, и по его Эжвинскому территориальному округу более двух лет не могли избрать депутата: в те времена действовала норма о минимальной явке избирателей, а также существовала графа «против всех». В апреле 1993 года народным депутатом по этому округу был избран первый секретарь Эжвинского райкома КП РСФСР Валерий Муравьёв. Ему не пришлось участвовать ни в одном Съезде народных депутатов России.
Харизма Ельцина
– Главной темой выборов 1990 года была борьба против КПСС. Но из 1068 избранных депутатов 926 человек были членами партии. 86%, xотя в партии состояли самые разные люди. Вначале, когда от партии выдвигались Виталий Воротников (председатель президиума Верховного Совета РСФСР) и Александр Власов (председатель Совета Министров РСФСР), многие члены делегации голосовали за них. Они, однако, не проходили. Но когда партия выдвинула Иванa Полозков, (первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС.), стало ясно, что это провал: он выглядел невзрачно. И это на фоне Ельцина – волевого, стройного, высокого, к тому же, между прочим, тоже члена КПСС.
В общем, как и большинство, 29 мая 1990 года я проголосовал за него. И до какого-то момента поддерживал. Следует ведь помнить, что тогдашний курс был – на максимальную самостоятельность республик.
– Ещё во время формирования Верховного Совета России меня выдвигали на председателя палаты Совета Национальностей. Но я взял самоотвод в пользу Рамазана Абдулатипова, который имел опыт работы в ЦК КПСС. А когда уехал в Москву, то принял предложение возглавить подкомитет Верхсовета по национальным вопросам.
В этой должности я побывал в Чечено-Ингушетии. Туда уже из штаба одной из военных эскадрилий, расквартированной в Шяуляе, привезли генерала авиации Джохара Дудаева, и он – яркий, молодой, в генеральской форме – немедленно стал лидером чеченской оппозиции. Мне как председателю подкомитета довелось съездить в Чечено-Ингушетию и беседовать с Дудаевым. «Вы знаете, что Чечня не заключала никакого мира с Россией ещё со времён Шамиля?» – вызывающе спрашивал меня он.
Я Дудаеву говорю: «Я всё понимаю, война есть война, но если её возобновить, лучшие же люди погибнут?..» Он только отмахнулся.
По приезду я пришёл к Ельцину (ещё председателю Верховного Совета) и доложил: дело пахнет войной. «Спасибо, – ответил мне он. – Принял к сведению. Вы свободны».
Больше с Борисом Николаевичем так тесно я не пересекался.
Августовский путч 1991 года привёл к резкой концентрации власти в руках Президента РФ. Но ещё за полтора месяца сами народные депутаты РФ предоставили Ельцину дополнительные и весьма обширные полномочия по проведению экономических реформ.
Фактически Ельцин превратился в непробиваемый танк, за которым шла основная ударная группировка – группа реформаторов Егора Гайдара и Анатолия Чубайса. В течение 1992 года были приняты основополагающие документы по свободе торговли, приватизации, коренной смене кредитно-бюджетной политики и прочие не менее радикальные шаги.
– Очень скоро стало понятно, что мы присутствуем при грандиозном обмане. Ухудшение экономической ситуации было очевидно для всех и продолжалось не только в 1992 году. Но на рельсы никто не лёг. Cтав Президентом, Ельцин пригласил к себе в команду многих из тех депутатов, которые безоговорочно поддерживали его. Таким образом, Верховный Совет и Съезд начали постепенно менять своё политическое лицо. Даже Руслан Хасбулатов, верный вначале соратник Бориса Николаевича, видя, что делается в стране, начал понимать: дело неладно.
В декабре 1992 года (спустя почти год после ельцинских экспериментов – M.P.) Съезд прекратил дополнительные полномочия Президента по проведению экономических реформ. Зная характер Ельцина, мы понимаем, что такое не прощается. Против депутатов вообще и Хасбулатова в частности была открыта полномасштабная информационная война, публике регулярно вдалбливалось, что эти депутаты, дескать, были избраны в совершенно другой политической ситуации, когда ещё существовал СССР, а стало быть, в «несвободных» условиях – в отличие от Ельцина, избрание которого осуществлялось уже в условиях «новых и свободных».
Для понимания дальнейшего необходимо иметь в виду следующее. На последнем реально собиравшемся Съезде народных депутатов РФ в конце марта 1993 года в Конституцию страны было внесено изменение, согласно которому Президент не имеет права издавать акты, посягающие на основы государственного строя, включая полномочия высшего законодательного органа, В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ЕГО ПОЛНОМОЧИЯ ПРЕКРАЩАЮТСЯ НЕМЕДЛЕННО.
21 сентября Борис Ельцин подписал указ № 1400. В ночь с 21 на 22 сентября 1993 года Конституционный суд РФ признал указ № 1400 не соответствующим Конституции страны. Как мы помним, полномочия Президента не только не прекратились, но стремительно возросли до диктаторских. Ибо деятельность Верховного Совета с 22 сентября была физически заблокирована – с помощью настоящих военно-полицейских методов.
– Указ застал меня в Москве, и на следующий же день я приехал в Белый дом. Тут же обнаружил, что телефоны отключены. А ещё на следующий день отключили электричество и воду. Наконец, в довершение всего Белый дом был обнесён по кругу спиралью Бруно и кольцом милиционеров.
В результате нам пришлось не только заседать, но и жить и ночевать там. На пленарных заседаниях мы голосовали вручную, но с учётом того, что депутаты, поддержавшие Ельцина, в Белый дом не явились, считать было достаточно просто: голосование практически всегда было единогласным.
Так продолжалось несколько дней, пока вдруг нам не объявили: спираль Бруно снята, милиция сняла оцепление, можете сходить домой, привести себя в порядок, умыться и побриться. Я так и сделал. На следующий день вернулся – вокруг Белого дома двойная спираль и двойное, милицейско-солдатское, оцепление. Объяснялось это тем, что, мол, за это время туда успели пробраться какие-то боевики.
Больше я в Белом доме не бывал. Из наших депутатов в те дни я видел Николая Гена и Лидию Шиповалову. Николай вышел вместе со мной – и, соответственно, не смог вернуться. А Лидия Степановна никуда не пошла, оставалась всё это время там и более того, стояла рядом с Руцким на балконе Белого дома 3 октября, когда он призывал к походу на Останкино.
23 сентября Ельцин издал указ о социальных гарантиях народным депутатам РФ, сложившим с себя полномочия. Тем, кто был готов подчиниться указу 1400, гарантировались имевшаяся зарплата, квартира в Москве и работа в органах государственной власти. Это был подлинный оселок, на котором поверялись депутатские честь и достоинство.
– Поскольку я пришёл 22 сентября в Белый дом и, не признавая ельцинский указ законным, принимал участие в заседаниях Верховного Совета, конечно, меня занесли в «чёрный список» депутатов, которым не полагалось никаких гарантий. Поэтому, приехав обратно в Сыктывкар, по сути, остался ни с чем. Лишь через несколько месяцев, после тяжёлой беседы в кабинете Спиридонова, тот принял меня в Верховный Совет республики консультантом комитета по строительству.
В конце 1994 года я всё-таки подал в Госдуму запрос о возможности получения пенсии как бывшему народному депутату России. К моему удивлению, мне пошли навстречу. Это и побудило меня с 1 апреля 1995 года окончательно выйти на пенсию. Хотя в 2002 году я принял предложение Владимира Торлопова возглавить комиссию по помилованию, что и делал в течение десяти лет.
Судьба депутатов
Народные депутаты РФ от Коми созыва 1990 года прошли разной стезёй. Геннадия Рассохина, Николая Гена и Елизаветы Носовой уже нет в живых. Лидия Шиповалова несколько лет была помощником депутата Госдумы Валентина Варенникова. Алексей Мишарин стал детским писателем. Судьбу большинства остальных проследить не удалось.
Но пример одного депутата весьма характерен. Виктор Уткин из Воркуты оставался преданным сторонником Бориса Ельцина до самого конца. Согласившись перестать быть народным депутатом РФ, он получил место заместителя директора департамента Федерального управления по делам о несостоятельности при Госкомимуществе, с апреля 1994 года более пяти лет служил помощником руководителя администрации Президента РФ, затем пошёл по руководящим должностям в различных не последних московских коммерческих структурах, затем стал директором департамента федеральных целевых программ Министерства регионального развития и, наконец, к настоящему времени осел в кресле заместителя председателя правительства Ставропольского края – постоянного представителя этого правительства при правительстве РФ. Жизнь удалась.
Многие коллеги Уткина тоже могли бы рассчитывать на подобную карьерy, выкинь полученный от избирателей депутатский мандат. Что им помешало? Что?
Выборы-1990
Выборы народных депутатов СССР в марте 1989 года можно было смело назвать самыми свободными со времён аналогичных на Учредительное Собрание в конце 1917-го. Градус свободы был резко поднят в результате первых двух Съездов народных депутатов Союза. И к весне 1990 года страна воистину кипела в своём стремлении к переменам. Выборы той весной проходили исключительно жарко.
Вспоминает Юрий Семуков:
Меня выдвинули одновременно и в депутаты РСФСР, и в депутаты Верховного Совета Коми АССР. Я получил предложение из Жешарта. Там начала действовать такая общественная организация – Усть-Вымский демократический фронт. Они пригласили меня баллотироваться и в Коми, по Жешартскому округу, и на Россию – по большому национально-территориальному округу, который, помимо Усть-Вымского, включал в себя ещё Княжпогостский, Удорский, Троицко-Печорский, Усть-Куломский, тот же Корткеросский районы и Ухту.
На выборах народного депутата РСФСР по моему округу соперников у меня оказалось девять, главными из которых были генеральный директор ПО «Севергазпром» Богдан Будзуляк и начальник Управления связи Коми АССР Владимир Клаузер. Они обладали серьёзными ресурсами, и в первую очередь – транспортными, что для округа таких размеров имело первостепенное значение. Помимо них, такой возможностью обладал разве что ещё я, поэтому я предложил остальным шестерым кандидатам прямо со мной и ездить. Мы выступали перед избирателями совместно. По этому округу состоялся второй тур, в котором я и победил.
Нардепы-1990
В результате выборов в марте 1990 года народными депутатами РСФСР от Коми АССР стали: старший помощник прокурора Сыктывкара Николай Ген, начальник участка шахты «Капитальная» объединения «Инта-уголь» Николай Кашников, директор усинского совхоза «Северный» Алексей Курочкин, директор совхоза «Богородский» Алексей Мишарин, редактор усть-цилемской районной газеты «Красная Печора» Елизавета Носова, учёный-математик и диссидент Револьт Пименов, ректор Ухтинского индустриального института Геннадий Рассохин, Юрий Семуков, начальник смены производственной службы шахты «Центральная» объединения «Воркутауголь» Виктор Уткин, заведующая отделением Печорской райбольницы Лидия Шиповалова и горный мастер шахты «Комсомольская» ПО «Воркутауголь» Виктор Яковлев.
В декабре 1990 года Револьт Пименов умер, и по его Эжвинскому территориальному округу более двух лет не могли избрать депутата: в те времена действовала норма о минимальной явке избирателей, а также существовала графа «против всех». В апреле 1993 года народным депутатом по этому округу был избран первый секретарь Эжвинского райкома КП РСФСР Валерий Муравьёв. Ему не пришлось участвовать ни в одном Съезде народных депутатов России.
Харизма Ельцина
– Главной темой выборов 1990 года была борьба против КПСС. Но из 1068 избранных депутатов 926 человек были членами партии. 86%, xотя в партии состояли самые разные люди. Вначале, когда от партии выдвигались Виталий Воротников (председатель президиума Верховного Совета РСФСР) и Александр Власов (председатель Совета Министров РСФСР), многие члены делегации голосовали за них. Они, однако, не проходили. Но когда партия выдвинула Иванa Полозков, (первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС.), стало ясно, что это провал: он выглядел невзрачно. И это на фоне Ельцина – волевого, стройного, высокого, к тому же, между прочим, тоже члена КПСС.
В общем, как и большинство, 29 мая 1990 года я проголосовал за него. И до какого-то момента поддерживал. Следует ведь помнить, что тогдашний курс был – на максимальную самостоятельность республик.
– Ещё во время формирования Верховного Совета России меня выдвигали на председателя палаты Совета Национальностей. Но я взял самоотвод в пользу Рамазана Абдулатипова, который имел опыт работы в ЦК КПСС. А когда уехал в Москву, то принял предложение возглавить подкомитет Верхсовета по национальным вопросам.
В этой должности я побывал в Чечено-Ингушетии. Туда уже из штаба одной из военных эскадрилий, расквартированной в Шяуляе, привезли генерала авиации Джохара Дудаева, и он – яркий, молодой, в генеральской форме – немедленно стал лидером чеченской оппозиции. Мне как председателю подкомитета довелось съездить в Чечено-Ингушетию и беседовать с Дудаевым. «Вы знаете, что Чечня не заключала никакого мира с Россией ещё со времён Шамиля?» – вызывающе спрашивал меня он.
Я Дудаеву говорю: «Я всё понимаю, война есть война, но если её возобновить, лучшие же люди погибнут?..» Он только отмахнулся.
По приезду я пришёл к Ельцину (ещё председателю Верховного Совета) и доложил: дело пахнет войной. «Спасибо, – ответил мне он. – Принял к сведению. Вы свободны».
Больше с Борисом Николаевичем так тесно я не пересекался.
Августовский путч 1991 года привёл к резкой концентрации власти в руках Президента РФ. Но ещё за полтора месяца сами народные депутаты РФ предоставили Ельцину дополнительные и весьма обширные полномочия по проведению экономических реформ.
Фактически Ельцин превратился в непробиваемый танк, за которым шла основная ударная группировка – группа реформаторов Егора Гайдара и Анатолия Чубайса. В течение 1992 года были приняты основополагающие документы по свободе торговли, приватизации, коренной смене кредитно-бюджетной политики и прочие не менее радикальные шаги.
– Очень скоро стало понятно, что мы присутствуем при грандиозном обмане. Ухудшение экономической ситуации было очевидно для всех и продолжалось не только в 1992 году. Но на рельсы никто не лёг. Cтав Президентом, Ельцин пригласил к себе в команду многих из тех депутатов, которые безоговорочно поддерживали его. Таким образом, Верховный Совет и Съезд начали постепенно менять своё политическое лицо. Даже Руслан Хасбулатов, верный вначале соратник Бориса Николаевича, видя, что делается в стране, начал понимать: дело неладно.
В декабре 1992 года (спустя почти год после ельцинских экспериментов – M.P.) Съезд прекратил дополнительные полномочия Президента по проведению экономических реформ. Зная характер Ельцина, мы понимаем, что такое не прощается. Против депутатов вообще и Хасбулатова в частности была открыта полномасштабная информационная война, публике регулярно вдалбливалось, что эти депутаты, дескать, были избраны в совершенно другой политической ситуации, когда ещё существовал СССР, а стало быть, в «несвободных» условиях – в отличие от Ельцина, избрание которого осуществлялось уже в условиях «новых и свободных».
Для понимания дальнейшего необходимо иметь в виду следующее. На последнем реально собиравшемся Съезде народных депутатов РФ в конце марта 1993 года в Конституцию страны было внесено изменение, согласно которому Президент не имеет права издавать акты, посягающие на основы государственного строя, включая полномочия высшего законодательного органа, В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ЕГО ПОЛНОМОЧИЯ ПРЕКРАЩАЮТСЯ НЕМЕДЛЕННО.
21 сентября Борис Ельцин подписал указ № 1400. В ночь с 21 на 22 сентября 1993 года Конституционный суд РФ признал указ № 1400 не соответствующим Конституции страны. Как мы помним, полномочия Президента не только не прекратились, но стремительно возросли до диктаторских. Ибо деятельность Верховного Совета с 22 сентября была физически заблокирована – с помощью настоящих военно-полицейских методов.
– Указ застал меня в Москве, и на следующий же день я приехал в Белый дом. Тут же обнаружил, что телефоны отключены. А ещё на следующий день отключили электричество и воду. Наконец, в довершение всего Белый дом был обнесён по кругу спиралью Бруно и кольцом милиционеров.
В результате нам пришлось не только заседать, но и жить и ночевать там. На пленарных заседаниях мы голосовали вручную, но с учётом того, что депутаты, поддержавшие Ельцина, в Белый дом не явились, считать было достаточно просто: голосование практически всегда было единогласным.
Так продолжалось несколько дней, пока вдруг нам не объявили: спираль Бруно снята, милиция сняла оцепление, можете сходить домой, привести себя в порядок, умыться и побриться. Я так и сделал. На следующий день вернулся – вокруг Белого дома двойная спираль и двойное, милицейско-солдатское, оцепление. Объяснялось это тем, что, мол, за это время туда успели пробраться какие-то боевики.
Больше я в Белом доме не бывал. Из наших депутатов в те дни я видел Николая Гена и Лидию Шиповалову. Николай вышел вместе со мной – и, соответственно, не смог вернуться. А Лидия Степановна никуда не пошла, оставалась всё это время там и более того, стояла рядом с Руцким на балконе Белого дома 3 октября, когда он призывал к походу на Останкино.
23 сентября Ельцин издал указ о социальных гарантиях народным депутатам РФ, сложившим с себя полномочия. Тем, кто был готов подчиниться указу 1400, гарантировались имевшаяся зарплата, квартира в Москве и работа в органах государственной власти. Это был подлинный оселок, на котором поверялись депутатские честь и достоинство.
– Поскольку я пришёл 22 сентября в Белый дом и, не признавая ельцинский указ законным, принимал участие в заседаниях Верховного Совета, конечно, меня занесли в «чёрный список» депутатов, которым не полагалось никаких гарантий. Поэтому, приехав обратно в Сыктывкар, по сути, остался ни с чем. Лишь через несколько месяцев, после тяжёлой беседы в кабинете Спиридонова, тот принял меня в Верховный Совет республики консультантом комитета по строительству.
В конце 1994 года я всё-таки подал в Госдуму запрос о возможности получения пенсии как бывшему народному депутату России. К моему удивлению, мне пошли навстречу. Это и побудило меня с 1 апреля 1995 года окончательно выйти на пенсию. Хотя в 2002 году я принял предложение Владимира Торлопова возглавить комиссию по помилованию, что и делал в течение десяти лет.
Судьба депутатов
Народные депутаты РФ от Коми созыва 1990 года прошли разной стезёй. Геннадия Рассохина, Николая Гена и Елизаветы Носовой уже нет в живых. Лидия Шиповалова несколько лет была помощником депутата Госдумы Валентина Варенникова. Алексей Мишарин стал детским писателем. Судьбу большинства остальных проследить не удалось.
Но пример одного депутата весьма характерен. Виктор Уткин из Воркуты оставался преданным сторонником Бориса Ельцина до самого конца. Согласившись перестать быть народным депутатом РФ, он получил место заместителя директора департамента Федерального управления по делам о несостоятельности при Госкомимуществе, с апреля 1994 года более пяти лет служил помощником руководителя администрации Президента РФ, затем пошёл по руководящим должностям в различных не последних московских коммерческих структурах, затем стал директором департамента федеральных целевых программ Министерства регионального развития и, наконец, к настоящему времени осел в кресле заместителя председателя правительства Ставропольского края – постоянного представителя этого правительства при правительстве РФ. Жизнь удалась.
Многие коллеги Уткина тоже могли бы рассчитывать на подобную карьерy, выкинь полученный от избирателей депутатский мандат. Что им помешало? Что?
Источник здесь