Лихолетие 90-х

Андрей Ведяев, кандидат технических наук, горный инженер, переводчик, ИГЕМ  АН СССР, 05.05.2015. Источник: ФБ

Где-то в декабре незаметно промелькнул очередной юбилей Солженицына. И я подумал, что ведь и мне есть что сказать об этом персонаже. Но уж конечно не в связи с его «Архипелагом ГУЛАГом». Никаких источников у Солженицына не было и быть не могло, поскольку советские архивы с точным учетом убытия населения, количества осужденных по 58-ой статье начали рассекречивать лишь после 1989 года.  «Архипелаг ГУЛАГ» был состряпан  в 60-е годы с целью завысить масштабы репрессий даже не на один, а на два (!) порядка – аж до 110 миллионов. В действительности же 600 из 800 тыс. приговоров к высшей мере (общее число репрессированных за все годы советской власти включая сюда раскулаченных, сосланных на различные сроки в исправительные лагеря и на поселения не достигает 4 миллионов человек) падают на 1937-1938 годы, что было вызвано обострением борьбы за власть и угрозой новой гражданской войны. А все прекрасно помнили, что большая часть жертв в годы Гражданской войны 1918-1921 годов была связана не с боевыми действиями, а с эпидемиями, унесшими от 8 до 12 миллионов жизней. Повторения этой трагедии спустя каких-то 15 лет никто не хотел, поэтому с троцкистами  и националистами разобрались быстро и в рамках революционной законности.

Но с приходом немцев новая гражданская война все же состоялась, на этот раз в лице власовцев и других коллаборационистов. Солженицын как раз и продолжил их дело. А мы помним, что власовцев сурово покарали не за их «освободительную» борьбу и националистические лозунги. Их покарали за то, что они воевали на стороне фашистов, в фашистской форме и под фашистскими знаменами, также как украинские и прибалтийские карательные полицейские батальоны. Вместе с немецко-фашистскими захватчиками они уничтожили на оккупированных территориях Советского Союза более 10 миллионов человек, не связанных с боевыми действиями (включая заключенных концлагерей). От бесчисленных подлинных фотографий повешенных, расстрелянных и сожженных фашистами и их подручными волосы встают дыбом.

Солженицын не просто открыто поддержал Запад в холодной войне, используя националистическую и псевдохристианскую риторику, он превратил эту деятельность в бизнес, получив за свой «Архипелаг» в виде гранта (или тридцати сребреников) Нобелевскую премию. А в годы «перестройки» в этот бизнес включились уже десятки тысяч борцов за западные ценности, в результате чего советская история оказалась вывернутой наизнанку. Вернувшись в Россию, Солженицын продолжал клеймить прошлое России.

Но мало кто знает, что когда в Кремль въехал свердловский упырь, весьма напоминающий Воланда, окруженный такой же как он разношерстной свитой из родственников и прихлебателей, то это произошло также благодаря Александру Исаевичу Солженицыну. Поскольку я оказался помимо своей воли вовлеченным в круговорот тех событий, расскажу об этом подробнее.

Летом 1973 года я зашел в нашу 38-ю школу узнать насчет расписания и в каком из двух 9-х классов я буду учиться (тогда после 8-го класса сдавали выпускные экзамены и в 9-й класс зачисляли по конкурсу). Во дворе школы мне указали на незнакомого с виду щуплого длинноволосого хлопца, который тут же с улыбкой протянул руку и представился – Валентин Юмашев.

Уже через несколько дней после начала учебы он показал мне конверт, на котором было написано: «Для Вали. Лидия Чуковская». Оказалось, что Валина мама работает у Лидии в Переделкино кем-то вроде экономки, и вскоре и я стал завсегдатаем знаменитого писательского поселка. От школы 7 минут через овраг до станции Матвеевская, 10 минут на электричке до станции Переделкино, а там мимо церкви напрямик через кладбище мимо могил Пастернака и Корнея Чуковского – и мы на месте.

Именно в доме Лидии Чуковской я впервые увидел Солженицына. Знакомство Александра Исаевича с Корнеем Чуковским произошло в сентябре 1964 года. В сентябре 1965 года после конфискации архива Солженицын по приглашению Корнея Ивановича жил некоторое время на его переделкинской даче. А после этого, с середины шестидесятых годов, приезжая на несколько дней из Рязани в Москву, где у него не было своей квартиры, останавливался в квартире Чуковских в городе или на даче в Переделкине. Последнюю зиму 1973/1974 года перед арестом и высылкой из СССР Солженицын почти сплошь прожил на переделкинской даче. “Счастливая духовная встреча” — так характеризует свои впечатления от пережитого в своем дневнике Лидия Корнеевна.

Нужно сказать, что я ни тогда, ни сейчас не понимаю, в чем заключалась эта духовность. Солженицын запомнился мне здоровенной крестьянской внешностью с явными украинскими чертами, ежедневной йоговской гимнастикой и огромным радиоприемником «Telefunken», стоявшим в его комнате и без помех ловившем «Голос Америки».

На следующий день, 13 февраля, Валя уже с утра рассказал, что перед высылкой в Германию Александр Исаевич оставил ему упомянутый выше «кожух» - то есть огромный до пят овчинный тулуп. Едва дождавшись конца уроков, мы ринулись на электричку, «дивным косогором» - и вот Валя, я и Кеша Малокеев по очереди примеряем «кожух» и отправляемся в нем на станцию и в Москву! И ведь ничего не случилось, хотя позднее «кожух» у Валя все же был изъят родственниками Солженицына.

Нельзя сказать, чтобы высылка Солженицына как-то повлияла на нашу жизнь. Мы по-прежнему бывали в Переделкине, активно участвовали в коммунарском движении, лидер которого Олег Всеволодович Лишин был зам. директора нашей 38-й школы (правда, в начале 1974 года его сняли с этой должности – примерно тогда же, когда Лидию Чуковскую исключили из Союза Писателей). Но у нас активно работал коммунарский отряд «Дозор», мы постоянно ходили в походы, а в каникулы ездили работать в Подмосковье.

Примерно в том же 1974 году мы познакомились с Валерой Хилтуненом и Юрой Щекочихиным, легендарными редакторами странички «Алый Парус» в «Комсомольской правде», и начали сотрудничать с ними в качестве внештатных корреспондентов. Валя так там и остался работать. К началу «перестройки» в его активе было всего лишь несколько статей о сексуальных устремлениях в комсомольской среде, и тем ни менее к 1989 году он занимает пост зам. главного редактора журнала «Огонёк» - всесоюзного рупора «перестройки». И одновременно в феврале 1989 года Лидия Чуковская была восстановлена в Союзе Писателей. Нетрудно понять, кто стоял за этими событиями. Особенно после того, как Валя из кабинета Коротича связался по вертушке с Ельциным, и предложил организовать встречу с Солженицыным. Вскоре Валентин Юмашев становится личным секретарем и летописцем Бориса Николаевича, а триумфальное возвращение Солженицына в Россию состоится в 1994 году, после кровавого ельцинского путча 1993 года, когда в центре Москвы в лучших пиночетовских традициях были безжалостно расстреляны последние защитники советской власти.

В следующем году личным распоряжением президента Б. Ельцина ему была подарена государственная дача «Сосновка-2» в Троице-Лыкове. Солженицыны спроектировали и построили там двухэтажный кирпичный дом с большим холлом, застеклённой галереей, гостиной с камином, концертным роялем и библиотекой, где висят портреты П. Столыпина и А. Колчака.

Но и Валя с Ельциным в накладе не остались. В этом я убедился, встретившись с Валей в том же 1994 году уже как представитель одного их филиалов концерна ThyssenKrupp AG. Это обстоятельство, видимо, произвело на Валю такое впечатление, что он сразу же сообщил мне, что они с Борисом Николаевичем только что продали права на свои «Записки президента» концерну Bertelsmann за кругленькую по тем временам сумму в полмиллиона долларов. «Так вот как был оплачен расстрел Белого дома», - подумалось мне. По крайней мере я теперь знал, через кого происходит приватизация российской власти и замена демократии институциональной властью крупных международных собственников.

В 1996 году умерла Лидия Чуковская и возник новый тандем «Таня + Валя» - к тому времени уже вся униженная страна знала формулу ельцинской власти после того, как Валентин Юмашев стал главой его администрации. Вскоре они с Татьяной Дьяченко – дочерью Ельцина – стали супругами. Но предварительно Валя выдал свою дочь от первого брака замуж за Олега Дерипаску. Борис Березовский, на деньги которого были изданы «Записки президента» в России, получил должность исполнительного секретаря СНГ. А его кореш Рома Абрамович стал личным другом Валентина Юмашева и бухгалтером сформированной таким образом «семьи».

Скорее всего, при таком развитии событий Россию уже в 1999 году ожидал тот сценарий, который мы сегодня наблюдаем на Украине. Собственно, Валя и не скрывал этого, заявив мне: «В этой стране порядка никогда не будет». Поэтому вслед за Распутиным пришел Путин.