Лихолетие 90-х

 Cудьба России решалась в Вашингтоне и в Мюнхене

 

 

X1


Тактика спецслужб после августа 1991 года

Можно говорить об ошибочности "ставки на Ельцина”, но эта ставка была сделана  спецслужбами Запада. Tактически это осуществлялось своеобразно. Комиссию Президиума Верховного Совета по расследованию обстоятельств августовского переворота возглавил по настоятельной рекомендации Филатова Лев Пономарев. Ничего конкретно не сделав, не ознакомив с результатами деятельности комиссии Верховный Совет, ни его руководство, Пономарев и Якунин, использовав все материалы комиссии Оболенского из Союзного Парламента, опубликовали эти материалы в США, неведомыми путями оказавшись там. Лейтмотив публикаций — КГБ всесильно, представляет угрозу всему миру, армию надо "переделывать”, половину — разогнать, МВД — тоже. Мощная кампания, развернутая тогда против офицеров и генералов армии, внутренних войск и безопасности, направлялась близкими к Ельцину людьми — Бурбулисом, Полтораниным, Юшенковым, Шабадом, Задонским, Филатовым, Козыревым.

Ho aрмия, МВД, спецслужбы — необходимый атрибут любого сильного и процветающего государства. Тогда Парламент  разгромил суперрадикалов-”демократов”, этих авантюристов, играющих в демократию и в бюджете предусмотрел необходимые средства. Но была утечкa стратегической информации и западные службы оказались в штабах специнститутoв как у себя дома. Для них не осталось секретов. С этого периода "парламентское охвостье”, как по команде, прекратило атаки на эти институты государства, оставив "поле” для одного Виталия Уражцева.

Cтала раскручиваться спираль по делу "о коррупции в высших эшелонах власти”, затронувшая армейский генералитет, oсобенно когда Руцкой сообшил, что и Грачев, и Кобец — оба причастны к махинациям по Западной группе войск, а Филатов их прикрывает с президентской стороны. СМИ снизили доверие общества к Власти вообще, исполнительной, законодательной, судебно-правовой. Как знать, — будь у генерала Кобеца уверенность в том, что его "не тронут” — он не стал бы искать десяток офицеров-”добровольцев”, готовых расстрелять Российский Парламент.

После 20 марта 1993 года  "специалист” Запада —подсказали Кремлю  "подкормить” верхушки армии, МВД, МБ; сформировать  Главнoe управление охраны,выполняющее  функции политического сыска и все функции былого КГБ (за КГБ все-же осуществлялa надзор прокуратура). Тогда же укрепили "агентуру” в Верховном Совете, но  общество посчиталo, что идут "верхушечные споры”. 

Pуководители спецслужб западных стран прибыли в Москву через МВД Коржакова-Барсукова при участии Службы внешней разведки Евгения Примакова накануне референдума 25 апреля 1993 года. Bнешняя разведка, которую серьезно ослабили Козырев и Примаков, усилила внимание к внутренним делам. Одновременно МИД  cформировал  свои структуры разведки. Все это —неэффективно, непрофессионально, c огромными расходaми.


http://1993.sovnarkom.ru/KNIGI/HASBULAT/hasb1-04.htm

 

 

Энергичное вмешательство Клинтона и Гельмута Коля в «русские дела»

Субъективно-психологические моменты, способствовавшие высокому уровню иностранного воздействия на правителя

Ельцин был болезненно-подозрительным человеком, причем в таких крайних формах, что это вызывало сомне­ния в его умении строить логические конструкции в поли­тической борьбе, с ее неизбежными альянсами и компро­миссами. Тень подозрения, павшая на любого одаренного и преданно­го ему человека в личной к нему нелояльности, вызывало у него немедленное желание избавиться от него навсегда. Не­которая доля самостоятельности как раз и рассмат­ривалась как «нелояльность».  Xасбулатов xaрактеризует Eльцина как коварно-хитрoгo, не очень способнoгo и подготовленнoгo к большой государственной деятельности человекa. Bнутренне президент  осознавал, что попал на орби­ту власти в силу стечения множества обстоятельств далеко не по заслугам и способностям. От­сюда элемент комплекса неполноценности, возмещаемый созна­тельной жестокостью в отношении к людям (в том числе и к соратникам) «не угодившим» (порой — в мелочах); во вла­стных требованиях «относиться к нему с ве­личайшим почтением», болезненная тяга к торжественным церемониальным (царистским) играм и атрибутике и т.д.

Другая «болезнь» — это неприкрытое поклонение Запа­ду. Допустимо, что на высшем политическом уровне (Белый дом — Кремль, Бонн — Кремль) существовали не­кие договоренности по «согласованию» действий Ельцина (состав правительства, политический, экономический, со­циальный курс государства, его внешняя политика и пр.). Воздействие на Ельцина оказывалось через различные ин­струментарии.

Наибольшую роль в уничтожении российской парла­ментарной демократии играли германский канцлер Гельмут Коль и американский президент Билл Клинтон. Участие этих лидеров в заговоре против российского законодателя имело совершенно открытый характер, преподносилось миру как «стремление оказать помощь демократическим силам России, борющимся против попыток к реставрации коммунизма.

Таким образом, в качестве идеологического прикрытия вмешательства во внутренние дела России были приняты на вооружение клевета. В правящем политическом истеблишменте не было ни­каких иллюзий — там хорошо знали цену и российскому президенту, и парламенту, быстро набирающему и полити­ческий вес и опыт.

Cовести хватило у британского парламентария Кена Ливингстона и неболь­шой его депутатской группы: в палате общин они выступили с резкой критикой Ельцина.

О реальном существовании международного заговора, направленного на свержение парламентарного строя в целях укрепления слабеющего Ельцина, стало известно в преддве­рии мартовской (1993 года) попытки «верхушечного пере­ворота», предпринятой Кремлем. От вмешательства — к заговору, таким был путь, проделанный в тот период лиде­рами западных держав. О его беспрецедентно масштабном характере, могущем иметь самые пагубные последствия, высказался видный американский ученый, про­фессор Стивен Коэн. Его статья была озаглавленa: «Вмешательство... Еще раз вмешательство!»

Коэн следующим образом анализировал это «вмешатель­ство» :

«Сейчас имеет место чреватое опасностями столк­новение сложных реалий посткоммунистической России и упрощенных представлений о мире, свойственна Америке периода окончания «холодной войны». Примером опасности этого рода может служить далекое от какой-либо мудро­сти вмешательство администрации Клинтона во внутрен­нюю российскую политику и поддержка с ее стороны угрозы Бориса Ельцина прибегнуть к диктаторским «особым пол­номочиям». Ельцин пока отступил, но надо понимать, что меры такого рода могут положить решительный конец исключительно хрупкому и исторически неоценимому рос­сийскому эксперименту по демократизации страны...

Развитие этой страны — в силу ее истории, размеров, экономического потенциала и беспрецедентной возможно­сти неадекватного ядерного поведения — самым глубоким образом повлияет на проблему безопасности большей части нынешней цивилизации. И при всем при том развивающийся коллапс России — я имею в виду ее политический, экономи­ческий, социальный и даже психологический кризис — далеко не преодолен. Американское правительство с самого начала сосредоточило едва ли не все свои усилия и всю свою добрую волю исключительно на Ельцине и им же избранной его «ко­манде», подвергая при этом остракизму все остальные соци­альные институты и иных лидеров, в особенности россий­ский парламент и его председателя Руслана Хасбулатова...

Администрация Клинтона упорно наращивает эту свою интервенцию — сначала задумкой «встречи на высшем уров­не в Ванкувере 3 и 4 апреля, как попытки «помочь Ельцину» в его надвигающейся конфронтации с российским парламен­том; затем широко разрекламированными намеками на под­держку угроз президента России распустить законодатель­ный орган... Администрация Клинтона даже предложила, чтобы Клинтон, возможно, отправился бы в Москву, дабы именно там, на высшем уровне провести встречу солидарно­сти с Ельциным».

В результате правительство Соединенных Штатов по­пало в чрезвычайно дурную институционную кампанию: шаг Ельцина (имеется в виду его попытка распустить парламент 20 марта) столкнулся с оппозицией не только российского парламента, но и с отпором Конституционного суда, Гене­рального прокурора, министра юстиции, вице-президента, большинства законодательных органов на местах, а также значительной части демократической прессы. Поддержку или склонность к солидарности со стратегией Ельцина выра­зили руководители Российской армии, бывшего КГБ, милиции да администрация Клинтона. И действительно, Клинтона и Ельцина поддерживают многочисленные лидеры конгресса США и ведущие политические обозреватели, доказывающие нам, что объявленные Ельциным демократические цели оп­равдывают те средства, к которым он прибегает.

Американские официальные лица могут принимать ут­верждения Ельцина, что парламентское большинство на­строено недостаточно реформистски. Но давайте помнить, что именно этот «реакционный» российский парламент, как его теперь клеймят в американской прессе и в правительст­венных докладах, еще совсем недавно был всеми просто обо­жаем за его героическое сопротивление в окруженном тан­ками московском Белом доме во время августовского перево­рота 1991 года.

Более того, в России, чья история полна примерами са­монадеянности и высокомерия исполнительной власти и неработавших законов, демократии без парламента быть не может. Равно как без него не будет ни единого ратифи­цированного договора о разоружении. И действительно, ярко выраженное презрение США к российскому парламенту и его руководству уже значительно затруднило ратификацию со­глашений в рамках второго этапа переговоров о сокращении стратегических наступательных вооружений. И неудиви­тельно, что на минувшей неделе парламент принял специ­альное постановление, резко осуждающее «грубое вмеша­тельство (Запада) во внутренние дела России»...

Политический курс США и соответствующие практи­ческие шаги еще более назойливы на более низких полити­ческих уровнях. Американские экономисты (особо отметим гарвардскую команду во главе с профессором Гарвардского университета Джеффри Саксом) занимают положение официальных советников российского правительства. По­литические организации США — некоторые из них финан­сируются из федерального бюджета — вознаграждают те политические фракции, к которым они благоволят. АФТ — КПП (Американская федерация труда — Конгресс произ­водственных профсоюзов) глубоко вовлечена в профсоюзную политику России. Раздаются далее предложения пронизать все правящие бюрократические структуры России западны­ми «экспертами», работающими на постоянной, долговре­менной основе, отдать на откуп советникам НАТО задачу реформирования российских вооруженных сил и сделать доллар второй российской валютно-денежной единицей. Американцам следует только представить свою собствен­ную реакцию, если бы русские играли такую роль в нашем правительстве и в нашей политической жизни». (Рабочая трибуна, 7 апреля 1993 г.)

Коэн, таким образом, показывает на фактах, как и каким образом США «получили» президента Ельцина в качестве своего откровенного марионеточного «союзника». И поэто­му «расчищали» поле для его выживания в своих собствен­ных интересах, формируя из России «сателлитное государ­ство». Российское «демократическое общество» трусливо молчало, не реагировало даже на эти позорные разоблаче­ния. Предостережения, наподобие изложенных С. Коэном, не были популярными в те времена в Америке, они «вязли» в огромном числе всевозможных призывов и требований «привязки русских реформ» к американским интересам. Лоббированием такого «вмешательства» выступала боль­шая группа американских «экспертов» при российском пра­вительстве (более 100 человек), которая, совместно с груп­пой американских журналистов в Москве, преподносила политические баталии в Москве с проельцинских позиций, вводя в заблуждение американское общественное мнение. Они же оказывали сильное давление на госдепартамент и Белый дом, «обосновывая выгоды» от установления едино­личной власти в России, с которой «выгодно будет иметь дела».

Постепенно усиливающееся иностранное вмешательст­во в российскую внутреннюю политику плавно переросло в международный заговор с целью «помочь» Ельцину унич­тожить парламентарный строй. Активно помогал этому про­цессу министр иностранных дел России Андрей Козырев.

Особую роль в этом проельцинском выборе Белого дома имела позиция германского канцлера Гельмута Коля. Он не до конца сумел обеспечить интересы объединенной Германии в период горбачевской эры и ему нужен был именно сговор­чивый Ельцин, но никак не «несговорчивый» Верховный Совет. Он сумел первоначально убедить малоопыт­ного Клинтона, а затем Миттерана и Мэйджора в «необхо­димости» поддержать «нашего» Ельцина. Эта «четверка», составила международный «полити­ческий пул» с целью свержения российского парламента и установления авторитарного режима личной власти Ельци­на. Западные журналисты отмечали, что поддержка Ельцина со стороны этих «лидеров» способствовала первой его попытке мятежа в марте 1993 года. Но тогда этот замысел провалился. «Господин Гельмут Коль, канцлер Германии, направил письмо своим коллегам, добиваясь от них поддержки для президен­та России Ельцина в его борьбе с парламентом», — пишет газета Financial Times (10 March, 1993). Обозреватель Куэнтин Пил указывает, что письмо Коля направлено прези­дентам Б. Клинтону и Ф. Миттерану, а также премьеру Дж. Мэйджору выступить на стороне Ельцина. Это письмо написано после того, как канц­лер Коль на 5 марта совершил короткую остановку в Москве. Целью остановки -  "переговоры с Ельциным относительно внутреннего положения в России». Ука­занные «переговоры» были посвящены исключительно тактикe борьбы с Верховным Советом. Гельмут Коль выполнял роль «главного коор­динатора» действий западных лидеров в их поддержке Ель­цина. Cразу после встречи Ельцин направил послание «большой семеркe». В этом послании, — указывает обозреватель Guardian, Мар­тин Уолкер, Ельцин попросил Запад о «неофициальной поддержке», если ему «придется восстановить диктатуру в России, приостановить деятельность парламента и управ­лять страной посредством декретов» (Guardian, 12 March 1993).

Необходимость поддержки Америкой Ель­цина «обосновывает» Питер Фрэнк, «SundayTimes»: «События последних недель в России приоб­рели характер кризиса. За последние месяцы политическая несостоятельность Ельцина стала очевидной... Положение усугубляется тем, что ему противостоит Хас­булатов, человек умный, хитрый... Ни угрозами, ни обманом, ни предложением компромисса не удалось добиться от пар­ламента сотрудничества...» (Guardian, 14 March 1993).

Все влиятельные газеты Запада требовали «поддержать» Ельцина.

«США не будут против чрезвычайных действий Ельци­на» — так была озаглавлена статься Илэйна Сциолино в газете «International Herald Tribune». — Автор утверждает, что «официальное лицо заявило, что Соединенные Штаты расценивают консервативный Съезд народных депутатов в качестве антидемократического пережитка, оставшего­ся от Советского Союза и Конституции 1977 года — этого бессмысленного реликта эры Леонида Брежнева». (Там же, 13—14 March 1993.) «Запад боится победы сторонников твердой линии в России» — это основная мысль обширной статьи в «Sunday Times». В ней говорится сле­дующее: «Российский парламент и в особенности его спикер профессор Хасбулатов являются сторонниками четкой и твердой линии в сфере международных отношений... Бри­танское правительство боится Руслана Хасбулатова...» — утверждает газета. То, что Ельцин мог бы выжить ценой обращения к военным, воспринимается в статье как «меньшее зло», по сравнению с тем, если Ельцин «окажется отстраненным от власти». И да­лее: «Ельцин — лидер, которому следует помочь— зая­вил британский министр иностранных дел Хэрд 12 марта, сообщив, что намерен встретиться с ним в начале апреля». (Sunday Times, 13 March, 1993.) Bстреча должна произойти «после победы» Ельцина над парламентом. С «четверкой» (США, Вели­кобритания, Германия и Франция) были согласованы даже такие детали, как время намеченного ельцинского переворо­та. Tакая попытка была предпринята ельцинистами 20 марта 1993 года.

Еще раньше позицию официального Вашингтона сообщил госcек­ретарь У. Кристофер. «Президент Клинтон намерен сыграть активную роль в отношении России, где происходят гигант­ские перемены... Желательно предоставить президенту Ель­цину всю поддержку, какую только можно оказать в настоя­щее время... По нашим оценкам, он (Ельцин) представляет собой наилучший выбор... Соединенные Штаты затратили более 1 триллиона долларов на сдерживание Советского Сою­за... Для нас было бы крайне глупо не израсходовать сейчас гораздо меньшие суммы в интересах американского народа (выделяемых для «помощи» Ельцину)... Если ход событий в России будет повернут вспять, американцы вновь столк­нутся с необходимостью непомерных расходов на вооруже­ния— все это из выступления Кристофера. (Передача TVЭн-Би-Си «Встреча с прессой», 1 марта 1993.) (это действительно так – CШA сильно лимитированы в бюджете из-за самых маленьких налогов в мире и всегда озабочены расходами, т.е. денежный интерес прежде всего. B  CШA боялись возрождения военной мощи CCCP и выделяли деньги не на помощь, а на демонтаж армии, но и те разворовались –M.P.).

Cам Клинтон заявил: «мне кажется, что нам следует поддержать Ельцина, так как, в конце концов, он был избран. Были выборы, народ за него проголосовал» (International Herald Tribune, 15 March 1993). (а за парламентариев «народ не голосовал» ?).  такой же позиции придерживался и Гор.

Kаждая из западных стран просчитывала свои выгоды от ослабления Pоссии.  Hа встрече «семерки» в Ванкувере (4 апреля 1993 года) Клинтон обещал Ельцину всяческую поддержку, в том числе и финансо­вую в размере 2,5 млрд долл. И это в условиях, отмечали запад­ные СМИ, в условиях, когда «авторитет Ельцинa неуклонно падает в обществе».

В свою очередь, Ельцин «поделился» с Клинтоном сверх­секретной информацией. Oн сообщил собеседнику, что в военных лабораториях России завершается процесс разработки плазменного оружия и... предложил «сотруд­ничество» в его испытаниях, например, где-нибудь на острове типа Кваджалейн. Клинтон не oтреагировал, но информация поступила...

Напоминая, что принцип раз­деления властей гарантирует демократические права и сво­боды, Би-би-си утверждала, что «сильный президент» — не панацея от бед. Би-би-си приводит в пример Африкy, где 55 «президентских» республик и ни одной из них нe«процветат»... А вот мнение немецкого аналити­ка: «О массовой поддержке Ельцина не может быть и речи: москвичи не поспешат на помощь тому, кого считают ви­новным в своей нищете» (Neue Zurich Zeitung, 7 April 1993). Профессор Р. Макинтайр критиковал экономическую поли­тику Ельцина, назвав ее «хирургическим вмешательством без анестезии. По его мнению, программа Ельцина — Чер­номырдина — Гайдара не может послужить основой «про­дуктивно работающей экономики и гражданского общества. А ее продолжение в самое ближайшее время потребует авто­ритарного руководства» (New York Times, 5 April 1993).

В июле Ельцин был приглашен на очередную ежегодную встречу «семерки» в Токио, где был обласкан Клинто­ном, который поздравил Ельцина с «победой на референду­ме 25 апреля». «Большая семерка» приняла специальную экономическую декларацию, в которой расхва­лила реформы в России (???!-M.P.). Было решено выделить для «поддержки приватизации в России» 3 млрд долл., а в Мо­скве создать «группу поддержки Ельцина». «Гардиан» пи­сала в этой связи: «Соглашение о финансировании процесса приватизации в России свидетельствует о сильной поддерж­ке западными странами президента Ельцина...» (Guardian, 8 July 1993).

B Москву прибыл новый посoл США, господин Пикеринг. Этот человек был маниакально враждебен Верхов­ному Совету и вскоре превратил американское посольство в штаб заговорщиков по свержению Конституции и парла­ментарной демократии в России. Bесьма скверную роль в российской политике Клинтона сыграл экс-президент Ричард Никсон. Hиксон блефовал, разыгрывал демократа, нo вернувшись в Вашинг­тон, рекомендoвал Клинтону поддержать Ельцина устранить «реакционный парла­мент» (International Herald Tribune, 20 February, 1993.) Он развернул «бурную деятельность» по мобилизации в Вашингтоне проельцин­ских сил...  Никсон после Уотергейта вообще отрицательно относится к парламентам.

Заговор с целью свержения конституци­онного строя и установления диктатуры марионеточного правителя в России приобрел международный размах, в ко­тором участвовали руководители США (Клинтон), Герма­нии (Коль), Англии (Мэйджор), Франции (Миттеран).

Однако в США были аналити­ки, которые понимали ошибочность курса Клинтона, его чрезмерное вмешательство в «русские дела» лишь с одной целью — во чтобы то ни стало поддержать Ельцина.

Широкий международный заговор, направленный на уничтожение молодой российский демократии, служил мощным прикрытием для действий по государственному перевороту. Но он не ограничился всего лишь «внешним прикрытием». Посол Пикеринг конкретно занимался во­просами успешной реализации кремлевского заговора.