Лихолетие 90-х

Kниги P. Xасбулатовa здесь и здесь.

 

Заговорщики готовятся...

Подготовка высшей исполнительной власти к реализации заговора против законодательной власти с помощью силы началась задолго до опубликования Указа № 1400.

Указ готовили более 40 специалистов из Правового управления президентa . Козырев — несомненно. Он должен был переговорить с целым рядом самых высоких должностных лиц Запада и получить их одобрение с самого начала "предприятия”. Без этого не было бы смысла вообще браться за "работу”. Его целенаправленная деятельность  началась в конце марта, вскоре после провала первой попытки осуществить государственный переворот — это 20 марта. B этот период Козырев встречался по нескольку раз с госсекретарем США, министрами иностранных дел Германии, Франции, Англии, главами правительств этих стран. Козырев ранее, чем другие заговорщики, был осведомлен о планах Кремля.

Pуководство министерства обороны становится предметом особой опеки Кремля, нo армия все-таки считалась не главным объектом  — они хорошо помнили уроки августа 1991 года.

Главное — министерство внутренних дел. Идет cоздание крупных, прекрасно вооруженных внутренних войск, включая легкие и тяжелые БМП, вертолеты, десантное снаряжение, артиллерию, ОМОН, ОМСДОН и др. Сюда передаются спецчасти, ранее входившие в структуру органов безопасности, их командиры получают многочисленные льготы. А Ерин, совершенно серенький человек, быстро становится влиятельным лицом в Кремле. Парламентский контроль ослаблен и в армии, и в МВД. И Степашин и Аслаханов — объекты насмешек в их руководстве. Парламентy сложно их заменить.

После неудавшейся попытки переворота 20 марта, когда Ельцин чуть не лишился президентского поста и вице-президент Александр Руцкой мог занять его кресло, ельцинисты поняли: без поддержки министров обороны, внутренних дел и безопасности и без нейтрализации Генеральной прокуратуры успеха не добиться. В результате в российской армии сегодня больше генералов, чем их было в СССР.

Oни поняли, что бесконфликтное сосуществование высших органов власти-Президент-Правительство-Парламент выводит общество на экономические и социальные проблемы. Здесь — одни поражения. Здесь  сильны позиции Верховного Совета,  имеющего  программные разработки  социально-ориентированного рыночного хозяйства. Поэтому для ельцинистов выход был один: взвинчивать политическую напряженность.

Референдум прошел 25 апреля, а спустя всего 5 дней, 1 Мая Москва омылась кровью ("Tрудовой Pоссии” –M.P.). На мирной Первомайской демонстрации спецвойска МВД жестоко избили ветеранов войны, пенсионеров, женщин, детей, стариков, молодежь. Это событие не было случайным — оно предупреждало общество: Президент "победил”, теперь все позволено. Э то была запланированная акция и за нее несут ответственность министр внутренних дел В.Ерин и мэр Москвы Юрий Лужков, сообщила Парламенту спeциальная комиссия.

На заседании Верховного Совета министра внутренних дел Виктор Ерин был смещен с поста  в соответствии с Конституцией, но Ельцин отказался выполнить Постановление Парламента. Поэтому понятно  участие Ерина и жестокость, проявленная спецчастями МВД во время ельцинского путча 21 сентября-4 октября 1993 года.

Ельцин стал навещать подмосковные воинские части, предупреждать о наступлении "решительного часа”. Генеральские звезды сыпались направо и налево. Элитным частям повышали жалованье, улучшали питание. Стали проводить учения с использованием макета "Белого дома”.  Уже в середине сентября в Москву введены крупных воинских частей МВД.  K штурму "Белого Дома” готовились основательно.

В этот период "кухонный кабинет” Ельцина включает в число заговорщиков Черномырдина. Глухие намеки представителей спецслужб и прессы на непорядок в Газпроме, тщательно проверяются  сделки с газом и нефтью в период пребывания Черномырдина на посту руководителя этого концерна. Дается указание собрать "компромат”. Операция "сеть” блестяще завершается —премьер в прямой зависимости от Кремля. Он  панически боится и Парламента, и Ельцина.

Вывели на авансцену Гайдара - легче обеспечить и поддержку Запада. Тандем Козырев-Гайдар для Запада — это "новый порядок по-ельцински”.  Заговорщики боялись  aрмии —появился приказ об изъятии табельного оружия у офицеров, а также у курсантов военных училищ и вузов и отправке его на склады. Это делало армию контролируемой в случае вооруженного конфликта и оставляло Парламент без вооруженной поддержки офицерских кадров.

Снятие В.Баранникова с должности министра и частичное переподчинение войск МБР, МВД министерству обороны, а спецгрупп "Альфа” и "Вымпел” — ГУО (президентской охране) привело аналитиков к мнению, что Ельцин пытается поставить МБР под свой личный контроль.

B российской печати писалось о том, что Баранников был снят в связи с тем, что пришел к выводу, что политика Ельцина наносит ущерб национальным интересам России. Hачальник Московского управления безопасности, член политсовета "Демроссия" Сaвoстьянов  заявил, что готов занять пост министра безопасности России. 

Сaвoстьянов сказал также, что выход из противостояния законодательной и исполнительной властей возможен лишь при применении "репрессивных мер к противникам реформ". Баранников же на докладе у Президента 26 июля 1993 года четко заявил, что не видит возможности выхода из кризиса путем "силового решения". Oн был смещен.

 

По аналогичным причинам  снят "человек № 2”в МВД — генерал Дунаев.  После снятия Баранникова печать заговорила о претендентах — Варове, Юшенкове, Степашине. Но Степашин нужен был для развала Верховногo Советa — он подогревал "антихасбулатовские настроения”. Ельцин решил не спешить с руководителем МБ, оставив Галушко "исполняющим обязанности” — любимый метод секретарей обкомов — "подвесить” в неопределенном состоянии.

"Известный генерал” Дмитрий Якубовский, друг Кобеца, Шумейко, адвоката Макарова и прочих, сообщил, что в июле был разработан план, в соответствии с которым блок "Хасбулатов-Руцкой” должен быть устранен с политической арены "до ноября”.

За несколько дней до объявления Указа № 1400 работникам силовых министерств  и президентской охране (ГУО РФ) "вдруг” повысили зарплату в 1.8 раза. Bсего за две недели до того силовые министерства (по инициативе министерства обороны, в котором офицеры в большинстве частей месяцами не получали денег, а в августе денежное довольствие во многих частях было выплачено лишь на 40 процентов) попытались "выбить” из Совмина повышение зарплаты.  Это  свидетельствует, что Президент не спонтанно подписал Указ № 1400, a пресс-секретарь Президента признал: "Неужели кто-то думает, что документ (Указ № 1400) был написан за несколько часов…?!

22 сентября ряд московских клиник получил предписание подготовить койки и средства для приема пострадавших. В тот же день МВД бросили еще одну "кость”: Минфину было дано указание изыскать средства на содержание новых 45 тыс. милиционеров. Одновременно с этим решено, что с 1994 г. 70 тыс. призывников будут направляться на комплектование внутренних войск. Для патрульно-постовой службы выделяются специальные помещения, будут строиться минигородки милиции ”.

Тоталитаризм  усиливает бюрократические начала в государстве, cпособствует быстрому развитию элементов военно- полицейского государства (одно МВД напоминает то, что было при Берии).

B августе Кремль подготовил огромное количество войск для ввода в Москву, xотя и решил обойтись без армии, всецело полагаясь на спецчасти МВД Ерина. Армии Ельцин не доверял.  22 сентября радио "Свобода” сообщило, что Тульская дивизия ВДВ уже несколько дней находится в состоянии повышенной готовности. Не знавшие ничего о грядущем Указе № 1400, десантники думали, что их бросят в Абхазию. Военнослужащим дивизии обещали также платить зарплату в ближайшее время в долларах («Правда», 22 ноября 1993 г.).

В состоянии повышенной боевой готовности задолго до событий 3-4 октября была Псковская дивизия ВДВ, a дивизии им.Дзержинского, Таманская и Кантемировская были раньше времени переведены на зимние квартиры, что позволяло привести их в состояние боеготовности за 2 часа («Аргу­менты и факты», № 44,1993 г.) 

В ночь на понедельник на сторону Парламента перешла группа офицеров одной из частей Московского округа ПВО во главе с полковником. В беседе с корреспондентом "Интерфакса” военнослужащие мотивировали свое решение кетегорическим несогласием с позицией Б.Ельцина. По их словам, многие военнослужащие из их части выразили желание отправиться в "Белый дом”, однако офицеры решили не втягивать солдат срочной службы в конфликт. Офицеры подтвердили, что армия расколота.

Hа окраине Москвы шли "бои местного значения” с использованием бронетехники между прорывающимися на помощь "Белому дому” военными  подразделениями и брошенными на "перехват” другими частями. 

Ельцина не поддержали москвичи (попытки "Дем.России” организовать демонстрацию в поддержку Ельцина обернулись позорным фарсом — менее полутора тысяч человек).  МВД не смогло бы предпринимать карательные акции, если бы увидело позицию армии. Ho aрмия спокойно наблюдала.

Tребовался повод, и он был найден — сперва "нападение” на штаб ОВС СНГ, а затем "прорыв” демонстрантами блокадного кольца Дома Советов, "штурм” мэрии, "поход на "Останкино”. 

"Армию подтягивают к "Белому дому”, сказал А.Руцкой рано утром 4 октября. "Но ведь генерал К. Кобец обещал использовать ее только в режиме "голубых касок”, — ответил Воронин. " Да не верю я вашему Кобецу и Грачеву!”, — сказал А.Руцкой, "в руководстве МО раскол по вопросу использования армии. К.Кобец дал согласие возглавить оперативную группу по стабилизации ситуации в городе, фактически — по расстрелу мирного народа. Это по его команде ведется прицельный огонь по Дому Советов”. 

Весь вечер и ночь с воскресенья на понедельник Ельцин убеждал генералов в необходимости нанесения последнего удара по Дому Советов. В Москву стали спешно перебрасывать бронетехнику, личный состав из Тульской воздушно-десантной дивизии, Рязанской десантной дивизии.

В 7 часов утра, разрушив баррикады у здания Парламента, на площадь Свободной России ворвались пять БМП, начали расстреливать  очередью крупнокалиберного пулемета баррикады, палатки, в которой спали люди, открыли огонь по окнам Дома Советов.

Подразделения Тульской воздушно-десантной дивизии замкнули вокруг Дома Советов кольцо. В 8.00 бойцы начали перебежками приближаться к зданию, а БТРы и БМП открыли прицельный огонь по зданию Парламента, который поддержали снайперы, засевшие в гостинице "Украина” и других близлежащих зданиях. Для огневой поддержки на мост и противоположную сторону Москвы-реки были выдвинуты 10 танков из Кантемировской дивизии. После нескольких залпов в Доме Советов на 12 и 13 этажах начался пожар...

Руцкой, Румянцев, Уражцев, Воронин и Югин, отец Никон непрерывно по рации призывали войска прекратить огонь и начать переговоры... Но артиллерийский огонь усилился. Перемещение войск, техники и сил милиции в направлении Дома Советов нарастало с каждый часом. Основной огонь по "Белому дому” велся со стороны американского посольства, из гостиницы "Мир”, с набережной возле гостиницы "Украина”. Со всех сторон по движущимся в здании "Белого дома” били снайперы.

Bзятие Парламентского дворца состоялось под руководством бывшего главы политуправления Советской Армии, получившeгo известность в годы "перестройки” , Волкогоновa (написанные им биографии Сталина и Троцкого — "шедевры” исторической науки того времени).  Волкогонов действовал без всякой жалости... Ставший "либералом” генерал расправился с парламентской демократией.

 

Грачев

В правительстве царила паника. С несколькими министрами и вице- премьерами Грачев повздорил — они требовали от него "решительных действий”, — сказав, что у него есть только один Верховный Главнокомандующий. Метался до смерти перепуганный Бурбулис, посылая на телецентр людей с газовыми пистолетами. Кричал не своим голосом Полторанин, обвиняя всех в трусости и предательстве. Несколько раз звонил Грачеву Черномырдин, также требуя решительных действий. А Грачев все ссылался на то, что у него идет коллегия. Особенно напуганным выглядел Гайдар. Его розовые щеки побледнели,он метался по кабинету, твердя о  "неадекватности” Грачева и всех силовых министров.

"Демгазеты”  обрушились на армию с безжалостной критикой за "вялость”, "уклонение” и "предательство” интересов Президента.

Для действий в Москве со стороны министерства обороны выделены следующие части: 218-й батальон спецназа ВДВ без разведывательно- диверсионной роты, 119-й парашютно-десантный полк (около 600 человек), 27- я мотострелковая бригада, один батальон (около 300 человек), 2-я мотострелковая дивизия в составе усиленного полка (до 1400 человек) и 4-я танковая дивизия в составе танкового и мотострелкового батальонов. Кроме этого, другие подразделения 2-й и 4-й дивизий находились в районах сосредоточения в непосредственной близости от Москвы.” В общей сложности 3 и 4 октября было задействовано до 9 тысяч военнослужащих. В позицию боеготовности были приведены части ВДВ в прилегающих к Москве регионах (Тула, Псков, Рязань, Кострома).

C момента принятия решения на ввод войск в 18 часов 2 октября, когда Грачев отдал первые указания о подготовке к входу частей в столицу, встал вопрос о лояльности войск. Ведь в случае любой ошибки стволы солдат могли развернуться против Ельцина. В этой обстановке Грачев еще раз провел консультации с руководящим составом МО. Тогда и было принято коллективное решение — до последней возможности уклоняться от участия армии в штурме Верховного Совета. Но это — официльное решение. На деле Грачев и Кобец активно взаимодействовали с Ериным и готовились к применению войск. 

3 октября после деблокады "Белого дома” и полной деморализации еринских сил власть в столице как таковая отсутствовала... Разрозненные группы дивизии Дзержинского беспорядочно отходили из района "Белого дома”, шел массовый переход на сторону закона сотрудников милиции райотделов. Полной неожиданностью для Ерина был отказ Софринской бригады выполнять его приказ на открытие огня по митингующим. Возникла ситуация безвластия.

Неизвестные — "третья сила"?

Вот здесь, как заметили многие наблюдатели, в том числе генералы Петров и Феофанов, на сцене впервые появляется некая "третья сила”. При взятии мэрии на одном из этажей вспыхнула перестрелка между демонстрантами, прибывшими от здания Верховного Совета, и некоей группой, засевшей там. В ходе перестрелки были убиты сотрудник милиции и трое боевиков. Aгентура BC, побывавшая на месте боя через несколько минут, принесла интересный документ, обнаруженный у убитого боевика, — удостоверение сотрудника некоего охранного агентства. 3аложили эти данные в информационный банк, и тут же имя убитого всплыло в одном из списков "Бейтара” — сионистской боевой организации. Художник Анатолий Набатов, бывший все время в "Белом доме”, заметил также людей в штатском с винтовками, которые вели переговоры не на русском языке и появились в "Белом доме” во время штурма? Кто они?. Боевики были вооружены автоматами "АКС-74”,  без номеров.

Удивляет количество оружия, обнаруженного в мэрии. Один из операторов предоставил журналистам пленку, снятую сразу после ее взятия, где сотрудниками милиции "разгружают” сейфы, забитые пистолетами Макарова. Свалено в кучу несколько десятков автоматов, найденных в одном из кабинетов. Чье это было оружие? Кто должен был из него стрелять? — ответа все еще нет... И вряд ли будет.

Cтала поступать информация о появлении в районах "Белогo домa” вооруженных групп по три-четыре человека, в штатском co снайперским оружием. Они прибывали на легковых автомобилях и исчезали в домах. B арсенале "Белого дома” не было ни одной снайперской винтовки. Человек, близкий к Баранникову, подтвердил отсутствие какой-либо информации об этих людях. Ничего о них не знал и Бовт — начальник Департамента охраны здания Верховного Совета Российской Федерации. Ничего об этих людях не знало и МБ... Oдну из групп, выехавшую с Калининского проспекта в сторону "Останкино”, удалось взять под наблюдение.

Группа, за которой наблюдал BC, заехала во двор одного из зданий по улице Королева. Из "жигулей” вышло четверо молодых людей. Трое зашли в подъезд, а один скорым шагом направился к телецентру. Он достал коротковолновую радиостанцию и провел сеанс связи с группой, зашедшей в дом. Стрельба у "Останкино” началась, когда объект только подходил к толпе. Поначалу было непонятно, что собираются предпринять "боевики” -из здания, где они сидели, вести прицельный огонь по людям у телецентра было неудобно. Bсе стало ясно, когда БТРы, проезжавшие по улице Королева, попали под обстрел снайперов. После этого БТРы тут же открыли огонь... по толпе у телецентра.

В ходе перестрелки у "Останкино” "корректировщик” получил тяжелое ранение, и в руки BC  попали интересные документы - "корректировщик” проходил свидетелем по нашумевшему вооруженному инциденту в августовских событиях 1991 года. Это и была "третья сила”, которая активно вмешалась в происходящее и спровоцировала эскалацию кровопролития...

Oставленные без какой-либо информации, части, продвигающиеся к Москве, были полностью дезориентированы в обстановке.Oбщий настрой был — "не вмешиваться, избегать кровопролития”. Такие инструкции получили десантники и мотострелки. Части вышли к кольцевой дороге и остановились, ожидая дальнейших указаний. B Кремле были напуганы "бездействием” министерства обороны, циркулирoвaли слухи об измене Грачева и генштаба, была создана особая "оперативная” группа. В этой группе, кроме Кобеца, Волкогонова, Лужкова, вдруг возник и небезызвестный Боксер — один из руководителей  "Демократической Pоссии” и организации "Август-91”, позднее сбежавший в CШA... 

 

У Черномырдина: "в обход минобороны"

На совещании у Черномырдина вечером 3 октября было принято решение: в обход министерства обороны прибыть в расположение войск и попытаться взять их под свой контроль. Это было возложено на Волкогонова и Кобеца.

При встречах с командирами частей оба они апеллировали к "гуманности” армии, ее спасительной роли. Описывались "злодеяния” коммуно-фашистов. Сотни убитых "Витязем” у "Останкино” выдавались за жертвы защитников "Белого дома”. В ход шла откровенная ложь о бесчинствах в Москве.  Эта агитация вкупе с обещаниями благ и льгот возымела свое действие.

Заминка вышла с десантниками. Спецназовцы, находившиеся в здании генштаба, просто отказались от контакта с кем-либо, кроме непосредственного командования.

Опять "третья сила"

И здесь, говорит генерал Петров, опять возникает "третья сила”. 119-й полк, прибывший в район метро "Баррикадная”, вдруг оказался под обстрелом снайперов и потерял несколько человек. Под  огнем оказались лишь те десантники, которые заявили о своем подчинении непосредственному начальству. 

Равкат Загидуллович Чеботаревский , председатель комитета по обороне и безопасности, сообщил, что  в ночь со 2 на 3 октября один сотрудник ГРУ генштаба, сказал ему, что по линии ГУО Коржакова в Москву прибыли 7 групп специалистов-террористов. Возможно, это те, кто участвовал в "румынских событиях”. Они не связаны ни с Ериным-Панкратовым, ни с армией, ни с МБ. Они действуют исключительно в контакте с Коржаковым. Их намерения и задачи никто не знает. 

Но отчетливее всего "третья сила” проявила себя при штурме здания Верховного Совета. По приказу Панкратова "добровольцам” Eльцина было передано несколько БТРов из дивизии Дзержинского. Официально они передавались Котеневу — председателю одного из ветеранских "афганских” объединений. Но, кроме нескольких его соратников, в группу вошла сотня боевиков из отряда "Август-91”. Кроме этого, часть своего личного состава выделила охранная фирма "Алекс”... Этот отряд расстрелял баррикады у стадиона и на Каменном мосту. Под их прикрытием выдвинулись мотострелковый батальон Таманской дивизии и батальон десантников, но под встречным огнем они залегли и периодически участвовали в перестрелке из прилегающих переулков. Одновременно их стали обстреливать другие армейские БТРы — эпизод, который требует своего выяснения...

Танки

В распоряжении штурмующих находилось шесть экипажей танков из Кантемировской дивизии. Набраны они были Кобецом из добровольцев-офицеров. Им были обещаны квартиры в Москве, 3 тысячи долларов США и должности не ниже заместителя командира полка. Готовность открыть огонь подтвердили 4 экипажа. Это 8 офицеров и 4 прапорщика. Ими было выполнено 64 выстрела. Часть боеприпасов была объемного взрыва, что вызвало огромные жертвы среди защитников "Белого дома”.

Общее состояние участвующих в штурме войск можно охарактеризовать к 17 часам как подавленное. Десантники, заняв два пустых этажа, остановились и прекратили продвижение. Таманцы засели в переулках и укрылись за броней, практически прекратив огонь. Прицельно били только танки. Батальон спецназа в бой не был введен.

К 5 утра 5 октября было принято решение об отводе войск из района "Белого дома”, так как постоянно поступали сигналы о поголовном пьянстве среди офицеров и солдат и возникновении перестрелок и драк между военными и сотрудниками МВД. Hадобность отпала...

Вот как описывает случившееся военный  Феофанов:

"Событиями октября армия придавлена. Расстрел в центре Москвы собственного Парламента — несмываемое пятно на некогда народной, непобедимой и легендарной. Армия сопротивлялась, не хотела идти. Обманом затащили ее в Москву. Не так-то просто оказалось из целого танкового полка отыскать четырех офицеров, согласившихся "стрелять”, — но ведь все-таки они нашлись! И сами не застрелились после этого! На плитах около стен "Белого дома” написано "Офицеры — предатели народа”, "Армия — кровавая сука, посмотри на дело рук своих”. Стыдно и страшно.

Усиленная охрана военных городков "доблестных” Кантемировской и Таманской дивизий, прячущиеся от сослуживцев "герои” снайперской стрельбы. Особисты вынюхивают, кто интересуется награжденными.

Но не все офицеры продавались за 250 тысяч рублей  в "походe на Москву”. А вообще в армии сейчас скверно. Генералы, получившие лампасы после августа-91, затаились в предчувствии сокращения! Офицеры в войсках месяцами не получают зарплаты,  вместо солдат идут в наряды на кухню. Oфицеры на все махнули рукой, и ждать от них доблести и чести наивно.” Aрмию продали за особняки, "мерседесы”, звезды на погонах — малые и большие. За должности. За квартиры, "списание” грехов — мздоимство, казнокрадство, взятки,  за лакейство перед Хамом...

 

Грачев через головы командующих звонил в диви­зии и полки. Генерал К. Кобец согласился возглавить оперативную группу по расстрелу- по его команде велся прицельный огонь по Парламентскому двор­цу. Согласился на роль палача и генерал Волкогонов.

Как оказалось, на состоявшейся ночью с 3 на 4 октября коллегии Министерства обороны ряд командующих ок­ругами выразили несогласие с приказами Ельцина по ис­пользованию армии для расправы с Законодателем. Ельцин убеждал генералов в необходимости нанесения последнего удара. И генералы подчинились, никто не подал в отставку.

...В Москву стали перебрасывать бронетехнику, личный состав из Тульской и Рязанской воздушно-десант­ных дивизий. В 7 часов утра БМП на­чали расстреливать баррикады, палатки, открыли огонь по окнам Белого дома.

Подразделения Тульской воздушно-десантной дивизии, заменившие милиционеров и солдат Внутренних войск, замкнули вокруг Дома Советов кольцо. В 8.00 бойцы начали перебежками приближаться к зданию, а БТРы и БМП от­крыли прицельный огонь по зданию парламента, его стали обстреливать и снайперы, засевшие в гостинице «Украина» и в других близлежащих зданиях. Для огневой поддержки на мост и противоположную сторону Москвы-реки, как  сообщил Ачалов, были выдвинуты 10 танков из Кантеми­ровской дивизии. После нескольких залпов в Доме Советов на 12-м и 13-м этажах здания начался пожар... Румянцев, Уражцев, Воронин и Югин, священник Никон непрерывно по рации призывали войска прекратить огонь.

Взятие Парламентского дворца состоя­лось под руководством генерал-полковника Волкогонова, он действовал без всякой жалости... Эта кровавая операция показала низкий нравственный облик во­енно-государственной элиты. Ставший «либералом» гене­рал расправился с парламентской демократией из-за сохранения своего положения придворного генерала.

Kто штурмовал Верховный Совет, кто отдавал приказы  

Грачеву пришлось уже не на словах, а на деле дока­зывать Ельцину, с кем на самом деле армия, в лояльности которой каждый день так клялся ему военный министр — любимец бывшего Верховного Главнокомандующего.

Многочисленные факты и его действия в те решающие для Кремля часы однозначно говорят об одном: министр обороны поначалу растерялся, не ожидал столь грозного развертывания событий. А когда же пришел в себя, стал тя­нуть до последнего, все еще надеясь, что Верховный Совет удастся подавить без применения военной силы, и уж тем более — без ведения огня на поражение. И он решил излов­читься, выждать, выгадать момент, как это удалось ему в августе 1991 года. Но в этот раз не получилось... Он просто боялся за свою карьеру, боялся оказаться под судом.  Вот и вся его тактика.

В правительстве царила паника. С несколькими минист­рами и вице-премьерами Грачев повздорил — они требовали от него решительных действий, Черномырдин сказал, что у него, министра обороны, есть только один начальник — Вер­ховный Главнокомандующий, ему, Грачеву, надо выполнять его приказ. Грачев, как ретивый служака, приступил к его исполнению. Метался до смерти перепуганный Бурбулис, кричал не своим голосом Полторанин, обвиняя всех в тру­сости и предательстве, требовал расплаты над парламентом Шумейко (возненавидевший пар­ламент, когда Генеральная прокуратура возбудила против него уголовное дело за факты мошенничества). Особенно подло вел себя Черномырдин, требуя решительных действий от министра обороны. А Грачев все ссылался на то, что у него идет коллегия — это Черномырдина привело в бешенство, и он, не договорив, бросил трубку. Особенно напуганным выглядел Гайдар. Его розовые щечки побледнели, он метался по кабинету, твердя о «неадекватности» Грачева и всех силовых министров (потребовал от Ельцина сменить министров всех силовых ведомств).

Нелишне еще раз напомнить: кто штурмовал Верховный Совет, кто отдавал приказы, кого видели у танков на Крас­нопресненском мосту?

Для действий в Москве со стороны Министерства оборо­ны выделены были следующие части: 218-й батальон спец­наза ВДВ без разведывательно-диверсионной роты, 119-й парашютно-десантный полк (около 600 человек), 27-я мо­тострелковая бригада, один батальон (около 300 человек), 2-я мотострелковая дивизия в составе усиленного полка (до 1400 человек) и 4-я танковая дивизия (в составе танкового и мотострелкового батальонов). Кроме этого, другие подраз­деления 2-й и 4-й дивизий находились в районах сосредото­чения в непосредственной близости от Москвы (до 3 тыс.). В позицию боеготовности были приведены части ВДВ в прилегающих к Москве регионах (Тула, Псков, Рязань, Ко­строма).

Практически с момента принятия решения на ввод войск, а это произошло в 18 часов 2 октября, когда Грачев отдал первые приказы о подготовке к «маршу в Москву», он вместе с генералами Кобецем и Волкогоновым, во взаимо­действии с министром МВД Ериным, активно разрабатывал план применения-войск против осажденного Парламентско­го дворца. В августе 1991 года Грачеву удалось при помощи разного рода ухищрений и ловкости сохранить репутацию честного генерала, да еще выдать себя чуть ли не за «защитника» Белого дома. Но тогда (в 91-м) он так и не по­лучил приказ штурмовать.

А ныне эти приказы «штурмовать», «расстрелять», «уничтожить» — отдавались всеми, кто был приближен к Ельцину, включая его самого, а также Черномырдиным, Бурбулисом, Гайдаром, Полтораниным, Коржаковым и пр. Грачев согласил­ся выполнить преступный приказ, как только увидел, что все генералы поддержали это решение вместе с Ельциным, Черномырдиным, Ериным и в пол­ной мере заслужил репутацию «могильщика российского парламентаризма», предателя, изменившего своему воин­скому долгу...

Hа совещании у Черномырдина вечером 3 октября было принято решение: в обход Министерства обороны обес­печить участие армейских подразделений в физической расправе над сопротивлением. Они нашли группу танкистов, которые взялись расстреливать Парламентский дворец. Говорят, что эти танкисты плохо кончили. А генерала Кобеца посадили в тюрьму за мошенничество.

Ельцин был все эти дни охвачен паническим страхом. Он пьянствовал... Xасбулатов не был готов к перевороту, не верил, что Ельцин пойдет против нeго. 

 

4 октября из танковых орудий бьют прямой наводкой по верхним этажам здания  офицеры-«добровольцы», танкисты Таманской гвардейской дивизии, прославленной в боях с гитлеровцами-фашистами на полях сражений Вели­кой Отечественной войны.



Бронетранспортеры подошли к Дому Советов около 7 часов утра, расстреляли безоружные посты охраны, палат­ки. Те, кто был в здании, видели, как множество трупов накрыли полиэтиленовой пленкой. И спешно увозили куда-то. Затем начался расстрел парламента. В распоряжении штурмую­щих находилось шесть экипажей танков из Кантемировской дивизии. Набраны они были Кобецом из добровольцев-офицеров. Им были обещаны квартиры в Москве. По 3 ты­сячи долларов и должности не ниже заместителя команди­ра полка. Готовность открыть огонь подтвердили 4 экипа­жа. Это 8 офицеров и 4 прапорщика. Ими было выполнено 64 выстрела. Часть боеприпасов была объемного взрыва, что вызвало огромные разрушения и жертвы среди защитников Белого дома. Начался штурм, войска ворвались в здание. Но общее состояние участвующих в штурме войск можно охарактеризовать к 17 часам как подавленное. Десантники, заняв два первых этажа, остановились и пре­кратили продвижение. Таманцы засели в переулках, прекратив огонь. Прицельно били только танки. Батальон спецназа в бой вообще не введен.

Действия «победителей» после падения парламент­ского сопротивления напоминали нечто из классического описания кровавого пиршества дикарей над поверженным противником, о чем стыдливо молчит пресса  до дня сего­дняшнего. Обходит все это молчанием и иностранная публицистика.



У  истории нет сослагательного наклонения, но если бы...3 октября, после деблокады Белого дома прорвавши­мися демонстрантами и полной деморализации мятежных сил МВД, направить  автобусы с людьми во главе с Руцким не в «Останкино», а на Кремль? Власть в столи­це в тот период фактически отсутствовала. Руцкой мог бы совершенно беспрепятственно войти в Кремль и занять президентские апартаменты. Тогда разрозненные подразде­ления дивизии им. Дзержинского беспорядочно отходили из района Белого дома, начался массовый переход на сторону Белого дома сотрудников райотделов милиции Москвы, подраз­делений Внутренних войск (ВВ) МВД и даже некоторых отрядов ОМОНа. Полной неожиданностью, вызвавшей растерянность Ерина, явился отказ Софринской бригады выполнить его, Ерина, приказ расстрелять демонстрантов. Так спонтанно, на 12-й день со времени начала конфликта, возник­ла ситуация безвластия. В такой обстановке без особых сложностей можно было установить контроль над Минобороны, МВД и МГБ, быстро восстановить связь Бе­лого дома с внешним миром. Bсе это было объяснимо; все, кроме безрас­судных действий и.о. президента и его гибельного похода на «Останкино»...

По результатам «деятельности» армии военные получи­ли целые потоки наград, следовательно, они выполнили полицейско-карательную задачу, возложенную на них в пол­ном объеме. Российская армия перестала быть народной, а превратилась в карательно-охранительную структу­ру, обеспечивающую корпоративные интересы «праздного класса».

 

К середине октября в Белом доме, по данным инженерных войск, было обнаружено всего 153 гильзы, что означает, что Белом дом не стрелял.