Лихолетие 90-х

 

Есаул Князев:" Появились офицеры "Альфы". Мы получили приказ по рации их пропустить и потом приказ на сдачу. Мы с хлопцами встали на дыбы, Макашев нас поддержал, но Ачалова еще задолго до этого момента мы увидели в гражданке. Oфицер "Альфа" сказал, что они нас поддержива­ют, но они бессильны что либо предпринять и по их данным готовится вертолетная атака. Мы швырнули автоматы об стену и вышли на улицу. Hас даже не обыскивали" ("Черная сотня" #2 1994)

С позиции на набережной сотрудник ОМОН "Ф "слышал по радио аги­тацию Руцкого и видел, как БТР наводил пулеметы то на Белый Дом,. то на  на штурмующих, которые находились в полном недоумении. Досаждала  еще  и  толпа  зевак. Со стороны 20 подъезда, где был Максим, обстановка накалилась. Джентельменский перекур с десантниками окончился - их сменили ОМОНовцы и тут же началась стрельба. "Этим хочется пострелять - надо уважить" - отряд с Максимом сам бросился в атаку. В результате были убиты три или четыре ОМОНовца. ОМОН отступил и был заменен группой "Альфа". С ней тут же установилось неофициальное перемирие под девизом : "русские в русских не стреляют". ("КиФ, #1,1994)

"К 14 часам уцелевшие ополченцы еще защишали четыре ведущие к палате Национальностей коридора.  Дважды лежал с Руцким и Хасбулатовым и по радиотелефону приглашал в Белый Дом послов и Валерия Зорькина с целью передать просьбу правительству гуманно обеспечить капитуляцию". (Иона Андронов, "Русский рубеж", 1/20).

 

Комбинирую клип из сведений Равиля Зарипова, Николая Митрохина, Александра  Bерховского, агенства "Постфактум":

Ночной город. Отсутствуют менты. Митрополит Кирилл по поручению Патриархии и Святого Синода РПЦ пытается добиться переговоров между сторонниками Ельцина и Хасбулатова. Он обращается  к Черномырдину: "Те люди, которые не по­винны в пролитой крови и которые оказались заложниками  ситуации, не должны пострадать при штурме Белого Дома". 

2.00 -  в городе 1500 военных.

 2.30 - образован штаб вооруженных сил, который возглавил Кобец. 

4.00- подошли Тульская и Кантемировская дивизии. 

5.00 - в город вошли войска. Полусонные белодомовцы у костров.  По транзисторам увещевают, что штурма не  будет. У К.Кобца  идет  попытка  достичь  договоренности с  Верховным Советом между О.Сосковцом и Ю.Ворониным. Соско­вец заявляет, что переговоры вести не имеет смысла. Ко­бец: "Сдать оружие, иначе переговоров под эгидой Патриарха не будет". "Ни один воинский отряд не перешел на сторону оппозиции". 

6.45 - 12 бронетранспортеров резко вырываются на Краснопресненскую набережную и попадают под хаотичный огонь обороняющихся.  Мимо них следуют боевые машина пехоты.  Здание окружают. 

7.00 - Начало  штурма. Заявление  В.Костикова: " Пока над Россией  витает тень Советов, страна не будет знать покоя и мирного труда". 

7.40 - интенсивная перестрелка с обоих сторон.  К зданию подтягивают штурмовиков. 

8.20 - у гостиницы Украина Кантемировская танковая дивизия. Ельцин выходит с обращением на экран телевизора: "Они подтягивают силы под  прикрытием  переговоров, собирают  бандитские формирования. Средства, которыми  они  хотят  управлять  страной - булыжники, железные прутья, автоматы...".  

8.36 - В Моссовете митингантам - ельцинистам  на  Тверской  по  паспортам  выдают  оружие.  Заведует этим Александр Цыганок. 

9.00 - обстрел из тяжелых орудий  прицельной  стрельбой.  Белый Дом похож на перфокарту с пустыми глазницами. 

9.30 - со стороны обороняющихся жестокий и плотный огонь.  Внутри -  минометные разрывы. Стрельба ведется по верхним этажам. У музея Ленина большая группа  коммунистов. 

9.40- боевой вертолет намеревается сбросить десант. 

10.00-с вертолета обстреливают Белый Дом. Бегут люди, есть ране­ные. 

10.15- по вертолетам стрельба из крупнокалиберок. 

10.30 - из Глубокого переулка на набережную вырывается бронетранспортер, разворачивается во фланг бронетехнике и открывает огонь. Два правительственных БТРа дают кинжальный огонь на поражение, труп водителя на дороге. Руцкой пытается выйти  на переговоры с белым флагом. 

10.40- группа 70-100 человек пытается выйти из Белого Дома. Прорыв толпы у Совинцентра. Отстрелка на улице 1905 г.

10.55 -  Образованы  группы из 20-60 человек  с целью закрыть  редакции  "Русский Вестник", "Путь", "Рабочая  трибуна", "Молния", и  районки А.Краснова " Красная Пресня", газеты политически  нейтральной. 

11.00 - прямая трансляция Си-эн-эн.
(бедный мой отец,   это он смотрел,  зная,  что я там и нигде более! – M.P.). На Кутузовском парад стреляющих танков. 

11.05 - на 5й этаж высадился десант. Валерий Зорькин создал цент­ристскую каолицию, куда вошли Конституционный Суд, Патриархия, и "субьекты". 

11.15 - В.Шумейко предъявил ультиматум о сдаче ("Постфактум"). Как сообщил из коррпункта руководства пресс-службы правительства РФ  Валентин Сергеев, информация о якобы ведущихся по телефону переговорах через посредников между В.Черномырдиным и  Руцким с Хасбулатовым не соответствует действительности и правительство  на уступки не пойдет. Белый Дом пытается связаться через посредников.

ФНПР  заявила о преступности экстремистских групп, спрово­цировавших кровопролитие. 

11.40 - танки с точностью до мм ведут прицельный огонь по 13 и 14 этажам.  Здесь штаб Ачалова и Макашова.  Внутри здания  сильный пожар.  Горит  мэрия.  Те  немногочисленные  защитники,  находящиеся  там,  уничтожены  в  упор. Оставшиеся перебежками устремляются к Белому Дому. Всего танковых залпов будет 20 (А.Руцкой."Аль Кодс", #8) 

12.00 - попытка прорыва в здание бойцов.  Попытка пресекается. 

12.45 - проpыв толпы зевак с Арбата  к мэрии и на мосту. По ним ведется беспорядочная стрельба. Мост от зевак очистили, но они скопились около Калининского проспекта. "Верхние этажи горят. Цокольный этаж заняли. Если толпа с  Арбата ринется сюда, по ней стрелять не станут, но они порвут  на части всех. Поливают из БТРов зал Президиума Верховного Совета. Валимся на пол - пронесло" (Ю.Лощиц). 

Около кинотеатра "Октябрь" пять пазиков - привезли войска. Абориген поливальной  машины  - спецназовец,  прошедший  Душанбе. 

13.00 - На Беговой автомобили с прибывшими ельцинистами. 

13.10 - Сергей Филатов: " Все депутаты, включая Моссовет, лишены де­путатской неприкосновенности". 

13.25- Командир Таманской дивизии сообщает, что у гостиницы "Мир" подростки-мародеры курочат машины. Молодежь стремится зав­ладеть оружием, лезут в здание Верховного Совета и учиняют грабеж.

 

13.30 - Из  подъездов  выбегают  растерянные  люди. Гражданских выпускают, а людей в форме и депутатов берут в плен под овации зевак.  Задерженных уводят конвоем в автозаки. Тяжелораненых относят вглубь здания. 

13.35 - Поступило распоряжение отвозить всех погибших в морг #2. 

13.50 - со стороны Краснопресненской набережной вывели 50 человек с поднятыми руками. 

14.00 - прорвалась толпа с красными флагами, побежали в подъезд,  где находился кабинет Руцкого и Хасбулатова. Оттуда навстречу люди с Илюмжиновым с белым флагом. Их освистывают. Со стороны набережной поток людей, набережная превращается в бурлящий котел. Из толпы профессионалов и зевак на скорую руку сформированы санитарные отряды.  Идет массовый выход людей из Белого Дома с поднятыми руками. 

14.10 - Штаб народных дружин сообщает, что на углу Тверской и Восстания разгорелась драка между ельцинистами и сторонниками Руцкого. Первые  побиты  тысячной толпой. 

14.20 - На улице 1905 года толпа из 7-8 тыс.человек с красными флагами. 

14.23 - БТР # 040 захватили сторонники Белого Дома.

14.40 - Сов.Мин. выписал из бюджета для  РИА, ИТАР-ТАСС, ВГТРК, РГТРК средства для организации программ по выборам в Думу - 1 млрд.руб за счет прочих расходов по бюджету РФ.

14.50 - конец перемирия. 

15.00 - отправляют 15 автозаков.  Вновь штурм.  Сдались формирования "Союза офицеров",  расположившиеся в Доме Пионеров со стороны скверика Павлика Морозова на Карпановской 6. Главное медицинское управление Москвы  требует освободить "заложников-врачей" из Белого Дома. 

15.20 - снаряд попадает точно в окно Верховного Совета, где хранятся документы.  С 14 этажа вырывается огромное белое пятно.  Затем газы рассеиваются и в воздухе парят листы заседаний,  сессий, съездов. Уничтожен  ценнейший  документальный  материал. Страницы документов еще месяц будет носить  ветер у черного мертвого Дома. 

Арестованы члены "Союза офицеров".  В здание проникает группа захвата "Альфа". Альфовцы связались по рации с наступающими  ельцинистами : "Если не прекратите бой,  мы вас всех замочим". 

15.25  -20 человек департамента охраны Белого Дома сдались мили­ции. 

15.30 - ударили танки.  Применяют кумулятивные снаряды. 

15.54 - со стороны Баррикадной канонада.  Обстреливают из пулеметов и танков. Поступили сообщения, что по дому ходят небольшие группы снайперов.  Два танка бьют по 14 и 15 этажам.  Внизу автозак увозит пленных. 

16.13 - автоматная прострелка со стороны Баррикадной. 

16.20 - в здание Парламента санитарные отряды постоянно заносят носилки. 

16.30 - "Альфа" выводит группу чиновников из бокового коридора,  дверь которого вырвана. 

16.50 - из парадного подъезда #1 "Альфа" выводит депутатов и защитников. До этого только отчаянные с белыми флагами группами по 3-4 человека отваживались на эвакуацию. Целая очередь проходит сквозь живую цепь к автобусам на набережной. Идут с поднятыми руками.  Автобусы разворачиваются и идут мимо мэрии. По окнам здания ведется интенсивный огонь. 

17.00 - "Альфа" проводит эвакуацию из 20 подъезда участников ночной пресс-конфнренции,  журналистов и 200 "новобранцев" из дивизии Дзержинского, перешедших  вчера  на  сторону  Верховного Совета. "Приднестровцы жгут документы  -их по радио объявили "бандитами". Мы отконвоированы "Альфой" к Сaдовому  кольцу. От  Арбата  колонны воздушно-десантного полка" (Ю.Лощиц). Ранена  в  ногу  журналистка  "Постфактума"  Лариса Солодухина. Скорые и врачи у гостиницы "Мир".

Через окно выходит о.Леонид.  Часть выведенной толпы собралась на Девятинском переулке и рассказали, как погиб о.Виктор и что "из мертвящих волос видели сияние".

Николай Митрохин, спецприложение  в "Русской мысли":  Центральный подъезд со стороны скверика Павлика Морозова. Там группа людей, более ста человек: обслуживающий персонал, защитники, военные, старики, депутаты.  Командир "Альфы" передает их военным и приказывает: "Кончится стрельба - отпустить". Но их тут же отпускают, они бегут. 

Мы, санитарный отряд,  поднимаемся в зал,  где шли съезды. 

Вид его ужасен. Фойе долго обстреливали. Большие окна вдрызг,  мрамор поколот,  пол чем-то залит и засыпан стеклом, тряпьем, противогазами. На шестом этаже забаррикадировались офицеры, с ними ведутся переговоры. 

17.05 - из здания парламента вышло 500 человек. Председатель проф­кома ЗИЛа Сергей Самойлов сообщает, что все готовы всту­пить в переговоры о сдаче оружия. 

17.15 - вооруженные сторонники Верховного Совета отступают к ули­це 1905 года. Перестрелка с ОМОНом. 

17.30  - Илюмжинов с Аушевым сообщили журналистам, что в здании очень много трупов . Руцкой и Хасбулатов готовы сложить ору­жие, если им будет гарантирована безопасность. Они уже пыта­лись выходить, но по ним стреляли. "В Белом Доме мы поймали один  перехват, что огонь идет на поражение".  

18.00 - от гостиницы движется колонна БТРов.  С ними бегут автоматчики - дзержинцы. Пришли сменять "Альфу". Внезапно пальба. Стреляют трассирующими из "Мира" и двенадцатиэтажного дома на Садовой снайперы.  Им отвечают.  Два верхних этажа вздрагивают вспышками. По ним лупят из крупнокалиберного пулемета. 

Циркулируют слухи,  что 9-й этаж здания Парламента в ру­ках его сторонников. 

На Кутузовском задержан "Москвич" М-34-38-МК с нет­резвым водителем, у которого багажник набит охотничьими патронами. 

Продолжают работать санитарные отряды. 

18.20 - пальба с 7-го этажа мэрии трассирующими. 

18.30 - в рядах атакующих Белый  Дом ведутся разговоры о скором штурме. Снимать запрещено. 

Санитарные отряды  продолжают  работу  и  в Белом Доме,  и на улице.  Темнеет. 

19.10 - силами "Альфы" эвакуировано из Белого Дома 1700 чело­век. Депутатов бьют жестоко и после обыска отправляют на стадион в Лужники. 

19.20 - всех вооруженных людей  забирают  в фильтрационные пункты и Лефортово. Oбъявлен запрет на партии и оппозиционные газеты. 

Центральный Институт Травматологии и Ортопедии,  рассказывают раненые. 

Геннадий Г.(28 лет): " Перевязывал у Белого Дома раненых. Много убитых в шею. Договорился с солдатами, что не будут в нас стрелять. А они саданули. Больно душе - я ведь служил во внутренних войсках".  

"У сотен людей  Белого Дома  хватило выдержки до сомого конца. Я на них смот­рел неотрывно. Это те ребята в пятнистой форме, что лежали с 8-и до 17-и с автоматами, нацеленными на Набережную. Ни одного выстрела,  ни одного бранного слова. Говорят, здесь были  "сербы"  из Питера"(Ю.Лощиц). 

Игорь сидел в полузабытии, когда чья-то рука выхватила у него автомат и направила на него дуло. В помещении хозяйничали люди во всем черном. B черных шлемах, закрывавших голову и лицо. Разоружив всех и дав по легкой оплеухе, они предложили всем идти вниз. При выходе из здания со стороны  набережной их встретили милиционеры, десантники и военнослужащие дивизии им.Дзержинского. Неподалеку стояла группа хо­рошо одетых граждан и выкрикивала угрозы. Появились носилки с ранены­ми. Эта группа активизировалась: "Нечего лечить красножопую мразь!". "Дайте нам, мы быстро вылечим!".  Арестованных обыскали,  не за­быв каждого предварительно  стукнуть. Сдавшихся загодя дзержинцев из сослуживцы "об­ласкали" вдвойне. Игорь заметил, что вообще-то ими, рассаженными на га­зон, никто не интересуется, встал и пошел туда, где вчера была его бар­рикада, миновал ОМОНовцев и смешался в толпе зевак  ("КиФ", #1) 

Смертники Дома  Советов: 

"Глебыч! Нас убивают.  Помнишь Лешку с Ленкой!  Его убили. Ее ранило в голову и живот.  Ротой по очереди насилуют. Мы слышим ее крики.  Солдатня пьяная. Трезвая только "Альфа". Но она в другом подъезде. У нас  тут какие-то выродки,  которые убивают всех.  Не знаю,  буду ли жив,  Глебыч. Если убьют, отомсти" (письмо Невзорову А., "Завтра"#3). 

Владимир Крупин: " Я был у трансформаторной будки, видел, как били по Дому прямой наводкой. Толпа стояла. Мальчишки искали гильзы, потом их продавали за валюту. Не все радовались прямым попаданиям. Большинс­тво молчало. Полковник, стоящий рядом, говорил, что если бы всем пойти к танкам, то танки на стали бы стрелять и что можно плащами закрыть смотровые щели. Но только подвыпивший парень ринулся за мной: "Батя­ня! Пошли на танки!" ("Русский рубеж",1/20). 

Олег Платонов, доктор экономических наук: "Пришел в редакцию "Ли­тературной России". Там уже хозяйничали контрольный работник мэрии и "демократы". 

-Не стыдно вам здесь бардак устраивать? 

-Нет. Это теперь все наше. И Белый Дом разрушим до основания, что­бы остались одни только развалины, будем как дом Павлова показывать! 

-А не смущает ли вас, что погибнут тысячи людей? 

-Нет. Мы будем строить Новую Россию! 

Oсобенно агрессивным был молдованин: "Если бы не  Верховный  Совет, мы  бы давно с Приднестровьем разобрались" ("Русский рубеж", 1/20). 

Погром в редакции "День". Вломилась толпа 30 человек с автомата­ми. Среди них были мародеры "Московского Комсомольца" ("Правда", 2 октября 1993). 

Зал Совета Национальностей - последнее убежище депутатов. Сюда же подняли хвост колонны, двигающийся подземными коридорами с Рочдельской в тот момент,  когда "голова" была пленена десантниками. Еще одна группа "детей подземелья" будет бесконечно долго плутать подземными переходами, пройдет по колено по горячей воде и выйдет в районе Новодевичьего монастыря около 15 часов дня. Краснопресненский подземный ход,  как окажется, уже  был захвачен и по слухам этим путем вывозили трупы. Баркаши тоже самоходом выйдут из Белого Дома подземельями  к 5 октября, о чем известят 17 октября  надписью "Мы живы" на асфальте и "свастикой" у места гибели священника. У этих 150 человек потери максимальны. 

Лариса Ефимова, ведущий специалист по промышленности и энергети­ке ВС РФ, бывший член Демократической России:" Среди наших защитников было много интеллигенции. Они говорили: "Это наш последний шанс. Если не сейчас, то нам никогда больше не улучшить жизни гражданина". Один сказал:"Мы как политический символ. Против силы мы ничего не можем"("Век ХХ и  мир", oкт., спецвыпуск).  

Патриарх Алексий  до  конца  пытался  предотвратить кровопролитие.  Его оружие  - молитва:  "Братья и сестры!  Гнев Божий пролился на Россию.  По грехам нашим Господь попустил совершиться трагедии. Не послушав призыва Церкви, люди подняли руки на ближних своих. Пролилась невинная кровь. Ныне каждый час может принести стране новые страдания. Когда совершается кровопролитие, велико искушение местью или попрание свободы ближнего. В этот миг молю всех, кто держит оружие: будьте милосердны к ближним своим. Не позволяйте бесу ненависти лишать вас разума. Сделайте все, что возможно, для прекращения кровопролития, ибо сказал Господь Иисус апостолу Павлу,  с мечем в руках решившему отстоять справедливость:  "Возврати меч твой в его место:  ибо все,  взявшие мечь,  мечем погибнут". Церковь делала все возможное, чтобы помочь людям выйти из осажденного здания живыми, Отдел внешних церковных сношений постоянно держал на связи священников в Белом Доме. Во всех православных храмах в эти дни со­вершались молебны об умиротворении  (Спецвыпуск "Комсомольской Правды" -"Черный октябрь","Пра­вославная Москва"#5).

 Валерий Зорькин стал камнем преткновения уже в марте - апреле. Со стороны сподвижников Ельцина на Конституционный суд оказывалось сильнейшее давление. Ожидалось, что Конституционный Суд сохранит нерешительность 21 сентября. Hа это делалась ставка. Но Конституционный суд отреагировал сразу и это помешало завершить переворот в быстрый срок. За это Зорькин сразу же подвергся угрозам и шантажу. Ему звонил Филатов и пригрозил от имени Ельцина и Черномырдина в случае отказа уйти в отставку уголовное преследование "за правовое обеспечение переворота". По этому поводу возмутилась английская газета "Гардиан". 

По данным "Постфактум" Конституционный Суд к половине третьего заключил :"Действуя в условиях нарушенной Конституции, участники конфликта спровоцировали вооруженные группировки на штурм мэрии и телецентра, что повлекло человеческие жертвы и именно сейчас свое веское слово должны сказать субьекты Федерации, чтобы силовое противостояние не растространилось по стране, не вызвало социального взры­ва и разрушения Российской государственности, нарушения прав и свобод человека и гражданина, гарантированных Конституцией". В.Зорькин ска­зал, что вина за происходящее лежит на всех, " но я против той трав­ли, которую развернули против Конституционного Суда в средствах мас­совой информации. В стране, где дискредитируют высший орган правосу­дия, которым по закону является Конституционный Суд, не может быть де­мократии. Когда совершается посягательство на судебную власть, страну ждут страшные времена". Отвечая на вопрос помощника Ельцина Ю.Батури­на, что Kонституционному Суду лучше уйти в отставку, Зорькин ска­зал: "Мы старались привести всех в конституционное состояние, мы не организовывали переворот, не принимали указов, которые приводят к тя­желым последствиям". 

Стас Стремидловский: 

"Московская Патриархия,  Кирсан Илюмжинов и представители регионов всю ночь с 3 на 4 вели переговоры с В.Черномырдиным и  Ю.Ворониным. Но в шесть утра связи прекратилась. В Конституционном Суде с 18 часов 3 октября оставалось ночевать 15 человек от субъектов Федерации и Рамазан Абдулатипов. В самом  здании  царила   нервозная атмосфера, с минуты на минуту здание могли очистить. К 10 часам утра был усилен режим охраны, постовые на выходе вооружились автоматамии оделись бронежилеты.  В здание не пускали. Диспетчеры гаража отказываются в приеме заказов на автомашины".  В 10.45 в Конституционном Суде кроме представителей регионов находятся депутат и глава администрации из Брянска Ю.Лодкин,  А.Д. Айсдердзис и др., подписано обращение к Ельцину и министру обороны с призывом не допустить кровопролитие. Но в этот момент Си-эн-эн стала транслировать расстрел.  Пришел В.Ребриков, призвал ехать к Белому Дому и убедить сложить оружие.  В отношение Ребрикова, Уражцева и еще ряда депутатов существовала команда Ерина: "На поражение", эта команда была передана женам по телефону. В ночь с 3-го на 4-е Ребриков по распоряжению Руцкого и записке Краснова (председателя Краснопресненского совета) отвез Брагинского к баррикадам у Моссовета. К моменту появления Ребрикова в Конституционном Суде здесь находилось 27 субьектов Федерации. В 11 часов по телефонной спутниковой связи А.Руцкой передал, что он сдает оружие и выходит, но надо вывести женщин и детей и что уже 200 убитых. Они выкинули белый флаг, но их в упор стали расс­треливать. Руцкой просил связаться с Черномырдиным и отменить расс­трел.  Попытались остановить расстрел Зорькин,  Аушев, Илюмжинов, они звонили Черномырдину, на что последний ответил, что все, кто хотел уйти оттуда, уже ушли и там остались только бандиты, которых надо вообще уничтожить и стереть с лица земли и он лично прекращать огонь не будет. Все, что сделали, договорились с командующим, который обещал обеспечить проход, но безопасность не гарантирует. Тут же 5 человек, под руководством Аушева и Илюмжинова изготовили из занавесок Конституционного суда белый флаг и в правительственных машинах выехали к Белому Дому по Москворецкой набережной.  Стрельба. Толпа, сплошь настроенная против депутатов.  

"Остервеневшие люди не обрашают внимание на флаги парламентеров, пытаются вылить на нас злобу" (Ю.Лодкин, "Правда").

"Мы прошли в сопровождении двух солдат, под мостом стояло 300-400 человек, многие в подпитии.  Это были люди с  гайдаровских  баррикад у Моссовета.  Увидев нас с белым флагом, они кинулись  бить   нас.   Я  вынужден  был  просить  защиты  у  полковника Фекличева"  (В.Ребриков, спецвыпуск "Оппозиция"). 

В Белый Дом пропустили только Аушева и Илюмжинова, остальных оставили у  медпункта для организации коридора для раненых.  Их проносили:  кровь, стоны.  

"Стреляют снаружи, мрамор отлетает от стен.  Изнутри выстрелов нет.  Попадание пуль даже на 6-й этаж шло сверху - у плинтусов на полу были выбоины, т.к. стреляли из соседних домов или мэрии, или с Калининского и со стороны Aмериканского посольства. Они расстреливали Верховный Совет. К сожалению, обеспечить безопасный проход всем выходящим не удалось. Многих загоняли в соседние дворы и зверски избивали. Но мы этого тогда не знали"  (В.Ребриков). 

"Солидарность" #20: "Девятинский пер.5.  Верхние этажи обстреливаются. Пули со смещенным центром собирают пригоршнями. Следы пуль позволяют определить траекторию. Обстреливают с территории между мэрией и гостиницей "Мир". Никаких вооруженных лиц в доме #5 нет. Но с какой целью обстреливают жилой дом?  Из общего числа жертв среди населения сколько человек пострарадало от рук сторонников Парламента?  Это главный вопрос.  Не ответив на него мы не в праве кого-то называть силами правопорядка,  кого-то "бандитами" (от рук сторонников Парламента не убит ни один человек. Это стало известно только после появления интернет, 10 лет спустя после ресстрела Белого  Дома  - M.P.). 

Дмитрий, студент:  "На Студенецком 6 мы  забрались на крышу смотреть. Не успели устроиться, рядом ударила пуля. Решили смываться. Только поднялись, началась ураганная стрельба. Град пуль. Крыша пологая, те, кто стрелял,  могли отлично видеть,  с кем имеют дело". 

Леонид П(19 лет): " В 20 часов был у планетария. Улица была усея­на  осколками, камнями. Запах "черемухи". Три БТРа. Солдат целится в ме­ня. Меня и спутницу ранило" ("Русский рубеж",1/20).  

"Среди раненых, отвезенных по больницам, есть пулевые ранения от пуль со смещенным центром тяжести" ("Правда", #27178). 

На фотографии этой газеты безрукий человек лет 30-40. Из газеты "Трудовая Россия" #1, 1994г. восстанавливаем: Владимир Запольский, ра­бочий - крановщик из г. Ижевска, член ЦК РКРП, ранен 4 октября у Дома Сове­тов, стал калекой. 

Аушеву и Илюмжинову разрешили встретиться с Руцким и Хасбулатовым. 

Илюмжинов:   "Я делал все, чтобы не допустить кровопролития. Но кровавый сценарий уже шел к финалу.  Подъехали. Кругом были разбросаны ящики с водкой. Толпа, глазеющая на  Белый Дом,  подпитая. Начали нападать, на белый флаг не об­ращали внимания. Первый этаж уже был занят десантниками. Сверху вниз стреляла охрана Руцкого, сбоку, из гостиницы  Украина - снайперы. Отовсюду стреляли. Белый флаг несколько раз выкидывали, чтобы  выносить  раненых. Не да­ли иx выносить. Трупы складывали вперемежку с ранеными.  Оружие в Доме Советов  было выдано  только по удостоверениям.

Свободного гуляния автоматов и ракет не было (как то мы спросили, где ракеты находятся, нам сказали,  в секретариате Хасбулатова. Оказалось там был секретарь по фамилии Стингер. Бандитских группировок там не было. Три дня я был там. Они находились без света, без воды. Постоянно выезжал в Кремль для встречи с Ельциным - безрезультатно. Шла информационная блокада Ельцина. Я разговаривал со многими его советниками, никто из них не мог встретиться с Ельциным. Я писал записки, что Руцкой и Хасбулатов готовы сесть за стол переговоров. Была создана совместная комиссия, которая начала проверять наличие оружия в Белом Доме. Это были представители от президента и от Верховного Совета. Когда я был там, голова болела. Оказывается в гостинице "Мир" стояла аппаратура высоких частот. Она пронизывала все здание. У Руцкого аппарат улавливал эти частоты. Это устройство прослушивало кабинеты). 

Одно из заседаний сессии началось с сообщения о том, что ОМОНовцы 2-го октября  забили сантехника, пытавшегося вернуться на работу в Белый  Дом. Он скончался. Когда началась бойня, ночью с 3-го на 4-е мы сделали обращение. Ни советники,  ни Cовет глав республик не могли добиться встречи с Ельциным.  Кто же принимает решение в такой гигантской стране, как Россия? 

Мы видели расстрел по телевизору. Руцкой по спутниковой связи передал,  что сдают оружие, что надо вывести женщин,  подростков и что здесь около 200 трупов лежит. Выкинули белый флаг. 

Когда они стали выходить,  их в упор стали расстреливать.  Я этому не поверил,  потом убедился.  В меня и Руслана Аушева практически в упор стреляли.  Руцкой просил соединиться с Черномырдиным и отменить огонь.  Я, Аушев, Лодкин, председатель Воронежского Совета,  священник Московской патриархии Ювеналий и еще несколько  человек  выбросили  белый   флаг,  связались  с командующим  сухопутными  войсками  Семеновым,  попросили  не  стрелять.  У Белого  Дома  были  люди,  они   кричали,  что   поддерживают  конституцию,  другие:  "Да  здравствует Ельцин". 

Кругом были разбросаны ящики с водкой. Толпа подпитая, всю ночь для них гайдаровцы  искали деньги на это дело. 

По рации сказали, что стрелять не будут. Но когда мы с Аушевым к подъезду подошли, раздались выстрелы и мы вбежали в подъезд.  Первый подъезд уже был занят десантниками,  сверху стреляли солдаты Руцкого.  Сбоку - снайперы. Аушев говорит: 

- "Идиотское положение:  в Афганистане не погиб. Стал президентом,  в центре Москвы погибаю".  

На белый флаг внимания не обратили. Мы узнали, что несколько раз этот флаг выкидывали, чтобы раненых вынести - не дали. Мы шли,  руки за спину,  белый флаг впереди. Иногда перебежками,  ползком. Трупы складывали всесте с ранеными.  Снайперы в гостинице Украина засели. 

В кабинете Хасбулатова были Ачалов и Руцкой.  Хасбулатов был спокоен: 

- "Руслан с Кирсаном,  смотрите!  Депутатов расстреливают. Завтра будут ваши республики расстреливать. И все послы будут посмеиваться над вами". 

В этот момент снаряд разорвался. Прямой наводкой били по кабинету Хасбулатова, хотя команда было "Не стрелять". Мы лежали на полу, и лежа Черномырдину звонили. Руцкой: 

- "Руслан, ведь ты десантник. Я дал команду не стрелять,  когда толпа с Арбата появилась, мы прекратили стрелять",  и показал автомат, весь в смазке. Они не использовали эти автоматы. Перестрелка, правда, шла внутри. Мы сказали, что субьекты готовы стать гарантами.  Руцкой и Хасбулатов согласились сдать оружие. Одного мальчика нашли - забился в угол. Руслан взял его на руки и мы его вывели. Ачалов по радиоперехвату поймал, что была команда стрелять на поражение Аушева и  Илюмжинова. Аушев говорит, что надо идти. Останешся, пристрелят как защитника Белого  Дома. Два раза ловили такой перехват. Связались с Лобовым, с ним говорил Румянцев. Руцкой сказал, что согласны выбросить белый флаг. Но дайте войска, чтобы оградить людей от толпы. Мы стали выходить, нам передавали записки для родных и близких. Депутаты прощались с жизнью. Зрелище ужасное, когда идешь по трупам и раненым. 

Мы спустились вниз, в нас стали стрелять. Пришел майор, стрельбу остановили. Нас провели в другую сторону, но там стояла подпитая толпа, они побежали с прутьями и палками. Мы успели вскочить в "Линкольн", он был весь в пробоинах, но толпа не смогла его опрокинуть. Но дорога оказалась перегороженной железными прутьями и рельсами. Делать нечего, водитель пошел на таран. Толпа не ожидала такого" ("Мы и время", "Русский рубеж") 

Ю.Лодкин:  - "Аушев и Илюмжинов с трудом пробиваются сквозь разъяренную толпу. Что это за люди?" (люди  Гайдара –M.P.). 

С.Говорухин: " Толпа кричала: " Сейчас мы покажем тебе, калмыцкая рожа" ("Правда", март 1994). 

 

Илюмжинов:  "Сзади ехали мои ребята в "Вольво",  их начали отсекать направо. Заехали за угол, там спецназ. Ребят вытащили,  на землю уложили, отобрали документы, бронежелеты,  оружие и началось мародерство. Потом прикладами стали бить и сквозь строй пропускать. Моих пять человек из Kалмыкии, глава Брянской администрации и кто-то из Мордовии. Спрашивали: "Где президент,  где Кирсан?".  А по радио стали объяснять,  что перепутали машину и что по "Линкольну" стрелять без всякого предупреждения. Им не нужны были живыми ни Руцкой, ни Хасбулатов, и я не нужен, потому, что очень много узнал". 

Ю.Лодкин:  "Мы с зампредом совмина Мордовии Федором Тюрькиным падаем в машину охраны президента Калмыкии и пытаемся двигаться за Аушевыи и Илюмжиновым. Нам мешает БТР и мы пытаемся проехать слева от Белого Дома. Пробуем продраться сквозь огромное скопление войск. Hас из машины выдергивают с криком: "Ложись, сука, на землю".  Про парламентскую миссию никто не слышал.  Из багажника вытащили колбасу, ее привезли из Kалмыкии.  По раскинутым рукам бьют кованым сапогом.  Бьют по голове, почкам, боль, злоба, обида. Профессионально били. Провели сквозь строй. "Лейтенант, дай мне этого. Я его пришью". Повезло, не пришили. Так действовала героическая группа "Витязь". Потом запихали нас в автозак и повезли на Петровку.  И это символ борьбы с преступностью?  Еще раз избили.  Доставили еще группу,  большей частью людей случайных. Били так,  что даже майор не выдержал и заорал: "Прекратить!". Отобрали документы, дело завели и в камеру отправили. Сюда же попал и водитель скорой, который пришел к Белому Дому на революцию посмотреть. Измолотили его доблестные "витязи", сломав два ребра. Зампреда совмина Мордовии избили до неузнаваемости. Какие грехи за мной?  Что пытался избежать кровопролитие? Что народом избран в народные депутаты? 

Жизнь в нашей "демократической" стране не стоит ничего. За эти спрессованные секунды мы не раз были на волоске от смерти. В каком-то московском дворике один "пятнистый" истерически орал на офицера: "Лейтенант, дай я их пришью и дело с концом". Это уж потом выставили нас "фашистами и красно-коричневыми" - мертвые ведь не свидетели"  ("Правда").

"Постфактум": "Совещание с  Главами  Администрации проводили Шумейко и  Черномырдин.

Черномырдин: " Хасбулатов и Руцкой обманули  правительство  и президента, предлагая прекратить  огонь  на  определенное время, чтобы разоружиться. Но пауза используется Белым Домом для продолжения ог­ня. Руцкой просил через Зорькина прекратить огонь, пауза продлива­лась, но они не сложили оружия. Сам Хасбулатов и Pуцкой находятся в подземном бункере и на гибель посылают других людей".

Премьер напом­нил, что в последнее время человеческие жертвы были только со стороны президента и правительства и после того,  как бандиты стали убивать ни в чем не повинные войска,  дан приказ ввести войска,  потому что Белый  Дом ждет ночи, чтобы повторить вчерашнее в Oстанкино . Шумейко и  Черномырдин  зачитали обращение : "Вооруженные мятежники,  прокоммунистические и фашистские организации и их руководители привели к пролитию крови.  Сделана попытка посягнуть на конституционный строй,  развить гражданскую войну, возродить тоталитаризм... Участники совещания поддерживают мужественное ОВД, президента РФ и начала, положенные в указе 1400" и т.д. Принято почти единогласно". 

Илюмжинов:  "Ребят доставили на Петровку, специально информацию дали, что мы везли в Белый Дом деньги,  оружие,  гранаты. "Вольво" изрешетили.  Мы в 15.00  приехали в Кремль,  на заседание субьектов Федерации.  В президиуме Черномырдин.  Встал Aушев: "Виктов Степанович,  хорошие или плохие депутаты,  но мы там видели женщин и детей. Их там человек 500, остановите бойню". - "Их вообще надо стереть с лица земли". Вскочил Борис Немцов из Нижнего Новгорода: "Давите их,  Виктор Степанович! Времени нет. Уничтожайте их!". И другие губернаторы кричали: "Расстрелять!". Потом они стали выходить, расспрашивать.  Я говорю: "Сегодня вы дали команду расстрелять Верховный Cовет, а завтра вас в одиночку расстреляют". Так и началось. Главу новосибирской администрации Муху арестовали, арестовали и других людей". 

С.Говорухин: "Вечером позвонил Руслану Аушеву: 

- Руслан, сколько трупов? 

-При мне выносили 127. Но много еще осталось" 

"Постфактум": " В здании Конституционного Суда выступил митро­полит Смоленский  и  Калининградский Кирилл: " Мы пытались приостано­вить атаку Белого Дома, начать переговоры, чтобы хотя бы вывести  ра­неных. Они были  прерваны, так как связь с Белым Домом отсутствует. По­чин Православной Церкви доведен до Ельцина и  Черномырдина, Черномыр­дин заявил: "Мы  готовы". Мы были у Белого  Дома, обстрел не прекращается. Идут переговоры о перемирии  прямо  на мосту.  Дай бог, чтобы это  перемирие состоялось и  кровь  закончилась, можно было бы вынести раненых и по­гибших и закончить это безумие". 

"Постфактум": "Черномырдин в 16.30 выступил на телевидении, ска­зал,что ночь прошла в погромах, поджогах, что маски сброшены и все увидели, куда повело руководство Белого Дома и банды наемни­ков. Кровь, пролившаяся в Москве, отделила Белый Дом от народа. Там сде­лали все, чтобы сорвать переговоры в Свято-Даниловом монастыре. "В ми­нувшую ночь тысячи (врешь, едва ли набралась  тысячa –M.P.)  москвичей были на Тверской и Красной площади и выразили свою поддержку президенту, правительству. Сегодня утром пра­вительство предложило Белому Дому сдать оружие. В 8 утра вся террито­рия Краснопресненской была блокирована МВД и МО. Мы неоднократно им предлагали выйти, но нас слышать не хотели. В наших действиях мы опи­раемся на поддержку pоссиян, войска и церковь.Только что Нарсултан Hазарбаев, Кравчук, Алиев, Акаев, Тер-Петросян, Кебич сделали совместное заявление в поддержку президента России. Вместе мы выстоим, вместе мы победим!".
К.Илюмжинов: "В конце ХХ века решать политические проблемы тан­ками и вертолетами недопустимо. Мне не понятна позиция 3апада  в под­держке этого побоища. Это разборки политиков,  а не борьба демократов с коммунистами". 

" Мы продвигались коридором Белого Дома. Вдруг сзади прозвуча­ло: "Всем встать! Руки за голову". На нас были направлены автоматы. Кри­чу: "Ребята, здесь "Альфа". Стоим носом в стенку. Малов кричит, что мы - журналисты и за углом тоже журналисты, а там, дальше - депутаты. Ко­мандир говорит, что сейчас нас поведут к 20-му подъезду. Стрельба снаружи не умолкает, за окном бьют автоматы"  (В.Куцылло, Записки из  Белого  Дома). 

В.Котельников,  депутат:  "К 15 часам стрельба поутихла, зато внизу появились мародеры с железными прутами. Предполагаю, что они должны были добить всех живых,  потом молодежь могла сюда проникнуть и взять что хотела. Потом бы писали: "Возмущенные москвичи разорвали депутатов",  потом станут бить по "стакану",  чтобы завалить все. "Альфа" этого не допустила:  "Мы вступим в бой с этими алкашами,  бегите к домам,  путь иной перегорожен" ("Омское время"). 

"Корректно поступала "Альфа". Они связались со стреляющими тан­кистами: "Не прекратите огонь, получите терракт". 

"Министерство безопасности не пошло против народа. Дорого им обошлоcь невыполнение преступных приказов.  На стороне Ельцина только МВД Ерина, боевые отряды коммерческих структур да самая активная и ядовитая часть "творческой" интеллигенции. Страшный грех ляжет на журналистов. Из них сейчас могут свободно говорить только уволенные с работы - перед властью стелиться надо. Насиловать себя. Точ­но, вторая древнейшая... 

Останкино - ключевой пункт. Вот и Явлинский-: "Никакой пощады" ( С.Говорухин Правда,  # 57(27232)  

"Когда разбивали Белый Дом, там шло причащение. Снаружи неслась по­хабная музыка. Здесь причащались перед  смертью. В  момент  штурма Алексий Злобин, отец  шестерых детей, причищал запасными дарами при условии исповедания ими веры. Но на пороге смерти уже не спрашивали, постился он или нет. Важ­но, что все сознавали величие таинства. Стоя на коленях, мы вместе со­вершали акафист святителю и чудотворцу Николаю под разрывы снарядов " (Ю.Лощиц,"Правда","Православная Москва", # 5). 

В отряде, где был Максим, мысль о сдаче возобладала с 16 ча­сов. Было сказано, что есть приказ подняться на шестой этаж, сложить оружие и выходить через 14-й  подъезд. Офицеры из Подольска не согласи­лись, заявив, что им терять нечего. Отряд оставил им свои автоматы и попрощавшись с добровольцами - смертниками, ушел. Организация отряда произвела впечатление.  Максима и товарищей отвезли в милицию без из­биений и продержали до утра  ("КиФ", #1) 

"Левый информцентр": " Первую партию работников Дома Советов вы­везли на автобусах около 17 часов в отделение милиции и после про­верки документов отпустили. Однако следующей группе было объявле­но, что автобусы заблокированы ельцинистами  и "Альфа" готова была провести их несколько сот метров. Одна из первых групп была обстреля­на снайперами с крыш, "Альфа" открыла ответный огонь... В здании на набережной группа попала к ОМОНу, который проводил всех сквозь строй из 300-400 ОМОНовцев. Всех, у кого ОМОНовцы находили по их мнению по­дозрительные вещи, расстреливали на месте. Так погиб человек, в сумке которого была милицейская плащ-палатка. Военнослужащих, казаков отде­ляли от общей массы и вечером по большей части расстреляли. Военнос­лужащих поставили лицом к стене и расстреляли через одного, оставших­ся разбили на две группы, приказали идти по коридору с поднятыми руками. Первую группу расстреляли в спину, вторую приказали провести по их трупам и отпустили". 

Татьяна Карягина поразилась жестокости тех за оцеплением у мэ­рии, которые именовали себя "демократами":  "Такую ярость даже демонстранты при прямых стычках с милицией не выявляли. Их действия выглядели как выполнение команд по уничтоже­нию противника. Не исключено, что они были в опьянении"  ("Речь"#1) 

" Тех, кто выходил вечером из Белого Дома в сторону мэрии и Ар­бата, били люди в гражданском. Одному подполковнику расквасили ли­цо, били ногами. Устроили живой коридор. Били всех. Это не боевики кри­минальных структур. Это те, кто особенно охотно откликнулся на ночной призыв Гайдара. Поколение, "выбравшее пепси"  (С.Говорухин,"Правда", 6  апреля 1994). 

Иона Андронов: "Потом  опять  пришли парламентеры: 

-Я командующий  антитеррористической группой "Альфа". Нам приказано  вас  на  поражение. Сдавайтесь. 

-Кто вами командует? 

-Начальник президентской охраны Михаил Барсуков 

Я, Баранников и двое "Альфовцев" обратились к депутатам. Баранников сообщил о капитуляции. Потом говорил командующий: 

-Мы должны выполнять приказ и начать штурм. Мы штурмовали дворец Амина, где почти все погибли. Дана команда превратить Белый Дом в руи­ны. Но мы не хотим убивать соостечественников и детей. Мы не хотим крови.  Но вас атакуют, расстреливают танками и  ракетами, вызванными сюда  вертолетами. Сдавайтесь,  мы   выведем   вас. Если  откроют огонь, мы дадим ответ ("Альфовцы" действительно подавили одну  огневую точку снайперов в мэрии - М.Р.).  Но не выходите через 20, 8, 11 подъез­ды, там народ пьяный ,жаждет линчевать. Только через первый. Мы вам сде­лаем коридор. 

Я обратился к депутатам, сказал,что у нас два выхода - либо кол­лективное самоубийство, либо уйти и продолжать борьбу". 

""Альфа" выводит 100 человек через 14-й подъезд. Потом новая груп­па в 17 часов направлена к 1-му подъезду, торопят. Наступают  сумерки. У моста на  Новоарбатском  толпа  с  красными флагами. Подъехала черная "Bолга", вышел помощник Ельцина Коржаков. Нас pазделили  на  женщин  и мужчин, выделили 10  мужчин  в коммуфляжке и поставили отдельно. Всего около 1000 человек. Начали стрелять со стороны мэрии. Объявили, что дорога перекрыта"(Лариса Ефимова,  Век ХХ и мир, спецвыпуск) 

"Многие ломают голову, куда исчез Баркашев, когда их расстрелива­ли. Есть очевидцы. С одним из них он был выведен через 14- подъезд в 16 часов. Никто его не прогонял сквозь строй ОМОНа, не избивал прик­ладами. Легенда об исчезновении через канализацию улетучилась"  (С.Кравченко, "Балаган на крови", Киев,1994).  

А.Баркашев:  "Защитники вели себя мужественно. Никто не думал сдаваться. И только решение Верховного Совета послужило командой к прекращению огня. Мы под гарантии "Альфы" покинули горящее здание. Правда, в отделениях милиции при установлении личности все защитники были подвергнуты избиению. Огромный перевес в вооружении не только не деморализовал наших парней, но вызывал сожаление, что у нас один автомат на пятерых"  ("Завтра" # 2 ) 

 "Сегодня уже существует подтверждение того, что многие военнослужащие, задействованные в штурме Верховного Cовета,  были убиты выст­релом в спину. В частности офицер "Альфа"( тот самый, что приходил к депутатам и был вежлив, фамилия его Сергеев, который выводил депута­тов, был убит сзади из БТРа - мне эту информацию сообщил М.Челно­ков на семинаре по  обсуждению  проблемы народовластия, проведенном в "Свободной России" 13 марта - М.Р.). Делавшие вскрытие его тела медики "Cклифа"от­казались показать пулю по требованию офицеров "Альфа". Это поведение легко объясняется, если эта пуля от оружия, находящегося на вооружении спецчас­тей НАТО (калибр,форма,пули). Такие пули защитники Верховного Совета находили в огромном количестве на полу и вынимали из внутренних стен здания.

А вот имена погибших из РНЕ: 

Марченко Дмитрий Валерьевич, 1965 г.р., капитан запаса, член ред­коллегии "Русский порядок". 

Сурский Анатолий Михайлович, 1947 г., гвардии майор запаса, член религиозной организации"  ("Русский порядок" #9,1993) 

Член РНЕ "С" вышел из Дома Советов через подземные коммуника­ции, но в составе своего отряда. 

А.М. сформировал из гражданских обитателей Белого Дома отряд беглецов. Они сбились в пути по подземным лабиринтам, одна из двух женщин, бывших в составе отряда, потерялась. Остальные вышли в районе метро "Арбатская". Никто не обратил ванимания на "вынырнувших" людей  ("КиФ",#1) 

"Три часа дня. Совет Национальностей. Увели ли женщин? Вроде все здесь крутятся. Входят Баранников и два из "Альфы". К нам обращается старший лейтенант "Сережа": "не наше дело разбираться в политических аспектах происходящего. Это будут делать потом политики. Мы хотим вы­вести отсюда безоружных людей. Наше подразделение не сделало пока ни одного выстрела. И из нас никто не хочет стрелять по людям. Если вы согласны, мы сделаем коридор для безоружных. У входа вас будут ждать автобусы с темными окнами, которые отвезут вас к метро. Если кто-ни­будь из толпы набросится на автобусы, мы предупредили, что будем стре­лять на поражение. 

Зал молчит. Это один огромный Хас с отрешенными, повернутыми внутрь глазами. 

Мы вышли в 16.50 из 20 подъезда. Народу меньше, чем с набереж­ной, но они улюлюкают: "Руцковские ублюдки!". Белый Дом горит. Ревет огонь на шестом. Сволочи. Они бегут к зданию. Спецназ их не пускает. Вы­пускают Челнокова и Сидоренко. Их догоняют погромщики, пришедшие на пепелище. Кажется, что их сейчас разорвут. Все же "Альфа" не совсем сдержала обещание, бросив нас в эту дьявольскую толпу. Внезапно подня­лась дикая стрельба - палил спецназ. Мы хотели смешаться с толпой, но оказалось, что нас легко отличить: на выстрелы мы инстинктивно вали­лись на пол, а те бежали к Американскому посольству. 

На Садовом и Калининском снимали снайперов " (В.Куцылло, Записки из  Белого Дома).

 

Совет Национальностей, 17.30.
 

Решили, чтот оставаться бессмыслено. Руцкой пытался застрелиться,  но Уражцев доказал, что этого и ждут. Ранее,  29 сентября Ю.Седых-Бондаренко предупредил, что в здание направлены шесть наемных убийц застрелить руководителей Парламента. Уражцев утверждает, что все депутаты разделены на категории,  кого убить,  кого осудить и кого помиловать или перекупить. В Белом Доме отслужили литургию.  Хасбулатов обратился к депутатам с прощальной речью: "Дорогие депутаты, любимые  мои друзья! Пришло  время, находясь  на грани жизни и смерти, сохранить себя, сохранить разум и мужество, любовь к Родине и народу. Вы  должны  жить".  Он был без охраны. Просил прощения.  Сказал,  что свой выбор сделал. 

Сажи Умалатова, политически далекая от Хасбулатова, обняла его. 

Иона Андронов: 

"Руцкого и Хасбулатова окружали только мужчины в бронежелетах и  касках . В момент смертельной опасности Руцкой и Хасбулатов  вели  себя  поразительно непохоже .Руцкой по радиотелефону взывал к помощи миротворцев, сослуживцев из ВВС, зарубежных послов. Хасбулатов сидел одиноко и молчал. Потом он сказал: 

-Держитесь, Иона Ионыч! 

-Выживем? 

-Надеюсь, что вы и депутаты останетесь живы. Простите, что не смог  уберечь уже погибших.  Cам не уверен, что хочу остаться живым. 

Он говорил спокойно, без признаков страха - безтрагедийный фата­лизм перед угрозой гибели, Хасбулатов  смиренно воспринимал смерть как предначер­тание воли Божьей. А будучи ученым и политиком он мог предчувствовать свою участь.  С того же Востока Руцкой усвоил совсем противополож­ное - бойцовскую агрессивность летчика-испытателя ВВС Афганиста­на - сбит, ранение, опять бой. Не было у них страха и в горящем Белом До­ме. 

В штаб на 5-м этаже прошли "Альфовцы". Руцкой сказал: "Да, мы сда­емся, но нам известно о секретном приказе убить меня и Хасбулатова якобы в перестрелке". 

-Вас будут охранять бойцы "Альфы". 

Хасбулатов рассказывал мне, как перед осадой парламента явился из Кремля маститый деятель и предложил отправить с семьей самолетом в любую арабскую страну и содержать пожизненно за счет российской каз­ны" ("Русский рубеж",1/20). 

"Руководство Белого Дома более всего боялось попадания оружия в руки их защитников и пуще всего боялось гражданской войны". 

Хасбулатов  - Проханову: " В наших беседах накануне переворота и в дни, когда была попрана Конституция, я убеждал, что единственной нор­мой в сегодняшнем расколотом обществе может быть только Закон. Я и поныне стою на этом. Что бы не случилось со мной лично, останусь ве­рен юридически и нравственно закону моей Bеликой Pодины-России" ("Завтра",#5). 

" Ночью с 3 на 4 на территорию Белого Дома сами защитники не допустили прибывшие на помощь группы военных" ( "Левый информцентр" ).  

"Профессиональные разведчики из среды защитников Белого Дома после начала артобстрела обращались к руководству защиты с предложе­нием обследовать подземные коммуникации для возможности эвакуа­ции, однако руководство запретило им это делать. Разведчики проявили собственную инициативу и вывели несколько людей, укрывшихся в подвале" ("Левый информцентр ") 

Сажи Умалатова: "Мы вышли из Дома Советов вместе c Руцким, Уражцевым, Баранниковым, Ачаловым, Дунаевым. Я думала,  нас автобусы по домам развезут. Сказала: "Руслан Имранович! Поедем ко мне на Рублевку". - "Похоже до этого дело не дойдет, Сажи" ("Согласие", #6) 

Иван, "Трудовая Россия":  "Лестницы простреливались, я не мог спуститься вниз к раненым в 20 подьезде.  Видел, как Хасбулатова  выводили. Он был бледен. Я захотел подбодрить его и спросил,  будет ли Божий суд за все это. Он сказал: "Обязательно будет. Демократия проиграла, но все пойдет быстрее, чем думается и будет суд истории!" ( из моих  сведений - М.Р.) 

В.Уражцев:  "Начальник управления охраны президента генерал-лейтенант Барсуков сказал, что повез руководство парламента в Kремль к Ельцину. Тут началась бешеная стрельба из автоматов,  крупнокалиберных пулеметов вдоль Новоарбатского проспекта, откуда на выручку к нам шли москвичи.  Рядом с Белым  Домом живет моя тетя.  Я заглянул в подъезд,  увидел тела убитых. Солдаты стояли из охраны президента и стреляли всех в упор. Решил к ним не приближаться.  К собственному дому мне подойти не дали тоже люди Грачева". 

Уражцев ушел в бега ("Согласие", #6) 

Иона Андронов: "Пленных ополченцев и А.Макашева затолкали в ав­тобусы и увезли в Лефортово"