Лихолетие 90-х

СОДЕРЖАНИЕ


Введение................................................................................................................................2

Глава. 1. Теоретико-методологические аспекты изучения  застойной  безработицы

      1.Безработица. Основные аспекты  проблемной и теоретической области.

         Специфика объекта. ....................................................................................................4

      2. Метод интервью как база для выбора  анкетных вопросов.......................................12



Глава 2. Эмпирические  исследования "безработицы”

  1. Устная история безработных и тружеников неформального сектора............................18

  2. Соотнесение полевых результатов с работами других исследователей..........................40



Глава 3. Проблема занятости в зеркале опросов

  1 Основные аспекты, выделяемые на материалах интервью.............................................52

  2. Анкета и интервью в  изучении застойной безработицы ..............................................57



Заключение...........................................................................................................................63

Глоссарий..............................................................................................................................64

Список литературы и интервью............................................................................................65

 

ВВЕДЕНИЕ
   В.И.Борисюк, изучая  рынок труда США в 70-х годах, приводил цифры:  повышение безработицы на 1% ведет к повышению самоубийств на 4%, убийств на 5%, на 3% возрастает число лиц на излечении у психиатра, 4% - заключенных в тюрьмах, на 2% повышается уровень смертности по стране. Тогда официальная безработица в США составляла 8% трудоспособного населения, было 13млн. человек, не нашедших работы и 5.8% частично занятых. Сегодня Россия  в 2-3 раза превзошла все эти показатели.

   Застойная безработица как социальное  явление - явление сложное и претендовать на то, что в одиночку мы представим какую-то  программу социологического исследования мы не можем, не хватит ресурсов. Целью работы была демонстрация метода интервью в процессе комплексного рекогносцировочного обследования хронических безработных, но подспудно шло доказательство того, что либеральная дарвинистская модель рынка труда является самым худшим вариантом использования трудовых ресурсов, приводящим к глубокой социальной инфляции. Обследование застойной безработицы было построено на опросе, интервью, собеседовании с привлечением обширного журналистского материала.

  В задачу исследования входило желание показать область применения такого  инструмента, как свободное интервьюирование, продемонстрировать возможности метода в его сопряженности с анкетированием. Содержанием работы является интервью, предмет исследования - ситуации, приводившие интервьюируемого к той или иной фазе безработности. Объектом исследования был сам безработный в его отношениях с институтами общества. Качественное исследование не претендует на репрезентативность, но за счет достаточно большого эмпирического материала и глубины интервью по сравнению с глубиной теста , за счет первичной классификации объектов и выделения фокусных групп можно было в какой-то мере компенсировать искажения. В работе применялись фрагменты понимающей социологии - вопросы интервью были нацелены не только на выявление того,  ”что и как”, но и "почему” все происходит. Проведено исследование действия по адаптации в новой ситуации и в поиске работы. Интервью были нацелены на извлечение свободного потока сознания. В ходе полуторачасового рассказа на поверхность выходило  не только осознанное, но и бессознательное, респондент это не всегда контролирует. Многие моменты, однако, слишком глубоко спрятаны в бессознательном, что даже такого длительного собеседования не хватало, чтобы понять, почему, например, человек со всеми его интеллектуальными запросами начинает спиваться или переходит к богемному образу жизни.

  Программа социологического обследования строилась на материале интервью тех, кто разуверился в службах занятости ввиду их неэффективности: людей, утративших основное место работы, тружеников неформального сектора, частично латентных безработных. Несмотря на "незначительный процент”, именно с застойной  безработицей нельзя мириться из-за ее злокачественного характера и необходимости предотвращения причин, порождающих явление.  Определить, кто стал жертвой застойной безработицы, кто  входит в эту группу - дело нелегкое. Процент безработных, подсчитываемый в официальном порядке, занижен в 3-5 раз. Официальная статистика не учитывает ни тех, кто перестал искать работу, ни домашних хозяек,  ни тех, кто искал бы работу, если бы верил, что может найти ее. Таким образом, чтобы оградить себя от "шумов”, мы будем считать застойным безработным всякого, кто утратил основное место работы и вне зависимость от того, трудится он или нет в неформальном секторе или в ТОО, поиск работы для которого остается актуальной проблемой и занимает центральное место в его жизни.  Актуальность темы вызвана самой проблемой появления лишних людей в обществе неолиберального режима после 02.01.92г.

    В первой главе рассмотрены аспекты теории и методы, с помощью которых постигается социальная действительность, факты, закономерности, проблемы  исследования. Дается представление о социально-экономической действительности и ее наблюдении. Акцентируется внимание на том, что в социологии, изучающей нормы и ценности, опрос, построенный на системе вопросов,  становится основным исследовательским инструментом.

   Вторая глава посвящена материалу, полученному в ходе эксперимента, определенным образом классифицированному как основной материи, извлекаемой из социальной ткани общества, сопоставляются две действительности неолиберальной модели занятости - российская и американская. Третья глава посвящена возможным направлениям дальнейших социологических исследований явления застойной безработицы, в которых необходимо перейти к количественным характеристикам, что и предстоит делать с помощью анкеты как инструмента массового обследования. Проблемы анкетирования выходят за пределы обозначенной темы, поэтому работа ограничена перечислением их видов, внимание акцентировано на то, что рациональные установки микрогрупп могут не отвечать целям макрорациональности общества, в чем собственно и есть сущность стагфляционной ловушки.

   Работа снабжена глоссарием, списком литературы и перечнем опубликованных в прессе и в публицистических источниках материалов.

1.1. Безработица. Основные аспекты  проблемной и теоретической области.

      Специфика объекта.



   Наше исследование проблематики застойной безработица ограничено рекогносцировочным обследованием явления безработицы, которая  стала спутницей ХХ века в странах Запада и из явления кризисного состояния общества (таковым она была в начале века), она переросла все границы (национальные, временные), превратившись в явление хроническое, застойное. Явление безработицы  как глобальный феномен изучается практически всеми общественными дисциплинами, а мы выбрали метод свободного выборочного интервью, чтобы  комплексно охватить проблему, чтобы материалы могли служить подспорьем для дальнейших углубленных социологических исследований, безусловно спланированных и имеющих целевую ориентацию. Нами записано всего 8 интервью (пять магнитофонных кассет), но поскольку  сбору  полевого материала предшествовало изучение ситуации, был собран большой массив журналистских статей, проанализирована работа Гарри Мауэра, схожая по нашим целям и задачам, мы четко знали где, у кого брать интервью, какие вопросы задавать. Интервью  как правило не только уточняют  какие-то факты из жизни субъекта, они несут  информацию социально-психологического плана, нас же интересует социально-экономический аспект явления застойной безработицы, а именно как ценности, ментальность, поведение различных микросоциальных групп, безусловно рациональные на уровне минисообщества, соотносятся с макроэффективностью сообщества, откуда берется явление социальной инфляции. Именно так мы понимаем феномен застойной безработицы на макроуровне.

   Поскольку привлечен  дополнительный материал из газет, публицистики, коммерческой и научной литературы, мы получили  расширенный файл наблюдаемых феноменов, относимых к стагфляционным этапам экономического развития (в США семидесятые годы, Россия - после 1992г.). Это позволило  произвести ориентировочную классификацию, сделать предварительные выводы и  предложить варианты  прикладных работ. Об актуальности темы говорить не приходится, потому что национальное богатство создается трудом граждан, за всеми фактами стоит ресурсный потенциал страны (1).

  Безработица как таковая делится на фрикционную (люди постоянно меняют место работы в поисках более выгодных условий, даже если безработицы нет и в помине. Правда в СССР практиковался переход с работы на работу "день в день” и безработица была ничтожной), скрытую (люди делают вид, что работают на предприятии, предприятие делает вид, что платит), массовую, явную, когда люди вообще практически ничем, кроме домашнего хозяйства не занимаются, поскольку в ближайшей округе нет сферы приложения труда и застойную неявную хронического характера, когда человек, попавший в это состояние ищет работу постоянно, это на уровне его психики актуализировано, выведено на первый план, но он не ходит в государственные бюро трудоустройства, так как ресурсы последнего исчерпаны, он занят приработками или даже сменил профессию, но она ему дискомфортна. Здесь идет смена  ролей, стиля жизни, и все это происходит на уровне личности.  Именно так мы и понимаем феномен безработицы, а не нормативно, не "нахождение без рабочего места более года”(в случае застойной безработицы). Без работы более года может находиться и домохозяйка, но дискомфорта от этого у нее не возникает. Хотя четких границ у явления нет. Та же домохозяйка может оказаться "домохозяйкой поневоле”, она бы работала в других социально-экономических условиях, а сегодняшняя жизнь ей просто не дает никакого шанса. Поэтому неизбежны "шумы”, на один классический случай можно найти и один сомнительный. Это не только мы подмечаем, но и  Гарри Мауэр, взявший около 200 интервью, на работу которого мы будем опираться в дальнейшем (5).

    Наша задача, задача рекогносцировочного исследования, описать специфику явления в свете междисциплинарного подхода, чтобы понять, что на социальный объект влияет много факторов, наметить ближайшие схемы классификации, подготовиться к встрече с самим явлением, исходящим из уст респондентов, дать анализ объекта в системе фактов, эмпирическую интерпретацию основных понятий. Теоретической интерпретации мы давать не будем, это за пределами нашей исследовательской области.  Не будет представлено никакой анкеты, так как целей у исследования может быть очень много и они слишком конкретны, а мы хотим лишь проиллюстрировать широкие возможности самого метода интервью вне привязки к дисциплинам, программам и целям, не выпуская при этом социально-экономические аспекты проблемы. Ключевые слова: застойная безработица, сфера занятости, поиск работы, адаптация, аттитюды.

     Застойная безработица  и социальные проблемы рынка труда

Застойная безработица - объект сложный, многоаспектный, она затрагивает все стороны человеческого бытия: духовные, душевные, материальные, главные из которых труд, профессия, стиль жизни, социализация.  История безработицы меньше века, застойный характер она приняла только в связке с явлением стагфляции. Поскольку национальное богатство создается трудом граждан, при застойной  безработице общество недополучает   из своего ресурсного потенциала, человеческий потенциал лишается возможности стать человеческим капиталом. Страдает качество рабочей силы, культура, цивилизация,  да и люди, затронутые этим социальным недугом. Качество - это образовательный уровень, квалификация, мобильность вертикальная, горизонтальная, географическая, количество высококвалифицированных специалистов. За качеством стоит культура как феномен  развития общества и его институтов. Безработица влечет общественные издержки, застойная безработица сродни инфляции, ресурсы растрачиваются вхолостую. Явление глобализировано, значит модель мира не соответствует демографическому основанию. Проблема занятости населения обсуждалась главами "семерки” в 1995г. в Галифаксе. Все страны с переходной экономикой столкнулись с проблемой занятости: падает занятость в государственном секторе, увеличивается открытая безработица, накладываются противоречивые процессы частного сектора, усиливаются региональные диспропорции.

    Безработицу делит на фрикционную (естественную), скрытую (хроническую инсайдную), застойную (хроническую аутсайдную). Безработица рождает "армию безработных”, а армия - это отвлечение трудовых ресурсов. Армию положено кормить, экипировать, вооружить и перевооружить. Крупная армия означает биполярную структуру сообщества. Если армию не холить, возникает "социальное сиротство” и  "бойцы” начинают "потом и кровью” добывать хлеб насущный на трудовом или криминальном поприще (3). "Сектор выживания” ("неформальный”), предпринимательство поневоле (бизнесмен-безработный), приработки, несколько занятостей, теневая деятельность сопровождают социальную инфляцию(4). Неформальный сектор амортизирует потенцию социального взрыва, прививает идеологию мелкого фритрейдерства и националистических устремлений. Безработица вносит  душевный дискомфорт из-за смены ролей, ориентиров и стиля жизни. Именно так надо понимать феномен застойной безработицы, а не нормативно, не "нахождение без рабочего места более года”. Описать  специфику явления  можно только в свете междисциплинарного подхода, но безработица в первую очередь сопряжена с социальными проблемами на рынке труда, поэтому рассмотрим его подробнее.

     В 1990г. Россия имела структуру занятости, близкую лидирующим странам: в промышленности 30.2% работников, в непроизводственном секторе (здравоохранение, культура, наука) - 19.9%, 13.4% - сельское хозяйство, 11.5% - строительство, 7.9% -торговля, 7.7%  - транспорт и связь, 4.0% - аппарат управления и  финансы, 0.02 % - геология (7). Уровень жизни соответствовал темпам роста экономики за вычетом расходов на  военные нужды, социальное расслоение было незначительным. Когда начался переходный период, ждали массовую безработицу. Этого не случилось.

  В начале 1995г. более половины занятых было в негосударственном секторе, разрасталась посредническо-торговая и финансовая сфера, шла деиндустриализация. Треть населения сменила сферу деятельности. Квалификационная структура общества была иной, поэтому формировалась нисходящая трудовая модель в системе неполной занятости, социальное перемещение было только вниз. Безработица достигла порядка 13.4% (МОТ), разбух неформальный сектор. На слабо регулируемом рынке труда цвела дискриминация (8).

     Государственные и приватизированные предприятия сбрасывали работников в ходе  потрясений. Потерявших работу в редких случаях принимали новые экономические (финансовые и посреднические) структуры.  Хроническая безработица родила  мелких торговцев, лиц свободной профессии,  дельцов сферы услуг. В Западной Европе тот же процесс - удельный вес "третьего сектора”, в котором профессор и проститутка находятся в одной весовой категории - 40%. Если продолжительность хронической безработицы окажется такой же, как в странах ОЭСР, возникнет опасность сохранения этого  уровня безработицы  в течение десятилетий (2).

    По мнению Всемирного Банка масштабы изменений в российской экономике огромны. Производство упала на 50%, а в некоторых отраслях на 80%, по уровню ВВП на душу населения страна опустилась ниже Турции. Сохранилась избыточная занятость на заводах: сокращение рабочих мест было ограниченным, но изменение продолжительности рабочего дня существенно. Если бы скрытая безработица стала явной, уровень фиксируемой безработицы поднялся бы на 300%. Наблюдалась инерция  занятости в индустриальном секторе . В 1992-93гг. выбывало только  4% работников (уровень увольнений - 27%, найма -24%). 60% увольнений - по собственному желанию,  50% из них сразу трудоустраивались. Мощный поток ушедших по своему желанию свидетельствует о непрестижности работы, которая  отличается неопределенностью. В Москве на рынке труда дефицит производственных рабочих, 80% найма приходилось на них. Абсолютная потеря рабочих мест (15-20% увольнений) приходилась на инженеров и служащих. Появились признаки дефеминизации, что объясняет высокую долю женщин среди безработных.

   При высокой мобильности устроиться через службы занятости было невозможно -  число вакансий в бюро упало почти до "0". Случаи перехода из безработицы на работу через службы занятости в 85% случаев происходили в государственный сектор.  Использование наемного труда в частом секторе (сфере услуг) ограничено, здесь работает не более 10% населения. В частном секторе преобладала рабочие места носили характер вторичной занятости. На рис.1 приведена структура безработицы по ее длительности  в Подольской службе занятости (индустриальный тип поселения).

 

Источник:Подольский рабочий, 13 мая 1995, с.6

Рис.1.   Трудоустройства через службу занятости г. Подольска



   Безработным от 8 до 12 месяцев предлагают краткосрочное переобучение на "коммерсантов”, по выборке ВЦИОМ большинство из них просто перестает регистрироваться из-за неперспективности, однако чистые "застойные безработные”, число которых по регионам мало различается (до11% зарегистрированных) - безработные свыше года. По Подольску это инженеры и "женщины, у них слишком высокий уровень образования”. Женщины часто вообще покидают состав рабочей силы. 3/4 полностью безработных приживает в сельской местности. Домохозяйки используют службу занятости в своих интересах, полезна она фрикционным безработным и тем, кто и без ее услуг смог бы трудоустроиться. В 1993г. 70% зарегистрированных- женщины, в основном  уволенные не по собственному желанию.

   На  рынке труда действует множество факторов-ограничителей. Помимо пола это возраст, профессия, квалификация. На рис.2 приведена возрастная структура безработицы по службе занятости г. Москва (Гагаринский район, 1995г.). На учете  64% - женщины, рабочих 31%, специалистов и служащих 66%, лиц с высшим образованием - 43.5% (57% женщины), со средним - 27.8% (женщины 76.8%), с неполным средним - 7.15% (мужчин 63.7%). В целом по стране на 89млн. людей трудоактивного возраста  около 20 млн. безработных, 18млн. "коммерсантов”, 8 млн. имеет вторичную занятость.

 

Источник:Структура безработицы в Юго западном административном округе
Рис.2 Возрастная структура зарегистрированных безработных



Государственные службы занятости унаследовали структуру советских бюро по трудоустройству для лиц массовых специальностей и оказались неадекватными к "беловоротничковой” безработице. Отсутствует общероссийская информационная система о вакансиях, исключена трудовая миграция, выпускники вузов не устроены, перспективного плана подготовки специалистов нет. Вместо ликвидации  застойной безработицы  ликвидируют  профессии.  Невостребованными оказались образование, стаж, квалификация, разрушена социальная идентификация специалистов.  Ожидаемый период трудоустройства тех, кто не устроен на службе занятости в течение 8 месяцев колеблется от двух до восьми лет, общие расходы на содержание безработных варьируют от 8-25%ВВП.

   Недостатки служб преумножают  коммерческие кадровые бюро. Работая на прибыль,  они специализировались на "перепродаже” кадров узкого профессионально-возрастного спектра, используя систему переманивания уже "проданных” когда-то работников. Не лучше выглядят "образовательные центры” - трудоустройство после платной подготовки по мнимым специальностям в них ограничено. Узость рынка труда вызвана узостью спроса: в Москве из 7500 профессий   котируются только 50 (11).

    К безработным надо добавить работающих формально. Сопоставление размера заработных плат затруднительно, на многих индустриальных предприятиях зарплату не платят месяцами, в частном секторе, в тех сферах, где она установлена в долларах, она превышает нормативные размеры. Огромные различия в оплате труда по отраслям и регионам. Наука и культура, коммунальный сектор (здравоохранение, образование) имеют самые минимальные возможности давления на правительство для отстаивания своих интересов по сравнению с другими частями бюджетного сектора.

  Частный производительный сектор в России практически отсутствует, но раздут трансакционный сектор. Частные фирмы являются мелкими работодателями (на 5-10 работников), не защищены, высок уровень банкротств, отсутствуют социальные пособия, тип работы не зависит от уровня образования. Но везде оплата труда женщин ниже, чем мужчин. Разрыв в предпринимательстве в доходах женщин и мужчин выше (3:1), чем в промышленности (2:1). Продолжается концентрация женщин в малооплачиваемых и бюджетных отраслях, они ограничены в интеграции в новые  структуры.

 

Рис.3. Доходная сторона женского и мужского предпринимательства (9).

  В настоящее время понятие "предприниматель” размыто. Одни признают таковым человека, живущего на  доход, другие - собственника. Если смотреть на совладельцев ТОО и ИЧП, то женский поход в бизнес не носит массового характера (как и в развитых странах их здесь 30%). Средний возраст "бизнесмена”- 44 года, уровень образования преимущественно высший, 12%  - с ученой степенью. Выявляется два типа мужчин в их отношении к женам. "Новые русские”  становятся источником слоя "новых домохозяек”,  другим не мешает карьера жен. У 20% женщин мужья руководят в частном сектор, многие бы хотели работать вместе. Производственные,  мотивационные установки  близки,  хотя для женщин бизнес носит вынужденный характер. Предприниматели делятся на два пола, просматривается стремление мужчин  лидировать, женщинам необходима опоры: предпринимательство начинается с очень высокого старта. Женщины чаще руководят мелкими семейными предприятиями, имеют до 10 работников, у мужчин сотни  подчиненных.

  Женщин  нет в руководстве банков, брокерских фирм и в финансовом секторе,  их различие в доходе с наемным рабочим невелико.  Дело в ситуации,  с которой  бизнес  стартовал: частный  сектор, кроме кооперативов, был связан со структурами в комсомоле, партии, с предприятиями.  Создание серьезных юридических лиц  ранга банков и внешнеторговых фирм  базировалось на личных связях, доступе к  средствам, что возможно только руководителям госпредприятий. Доля женщин среди них составляла  лишь 6.5%(10). Другим препятствие - стереотип восприятия женщины как исполнителя, а не управляющего. С момента "радикальных рыночных реформ” пошел рост непродуктивного производства. Именно сюда и вытеснены женщины. Но фирмы,  реализующие продукцию  домашним хозяйствам самые уязвимые. Альтернативой этому предпринимательству служит уход с рынка труда или пособие по безработице, которое спустя некоторое время становится ниже прожиточного минимума.

    Индустриальный опыт выработал у мужчин, и женщин схожие установки "высокого плато” относительно труда, отдыха, семьи. Реально только 20-25% женщин могут стать домохозяйками при  соответствующем доходе. Но из-за стереотипов женщинам недоступны высокооплачиваемые сектора трудового рынка. Укоренился миф, будто женщине не надо служебного продвижения. Есть разница психологии женщин,  работающих за зарплату и женщин с профессиональными потребностями, они по разному переживают перемещение на низкие ступени организации труда. Но чем выше статус профессиональной группы, тем больше здесь мужчин. Из-за гипертрофии структуры  труда появляется поло-возрастная сегрегацию.  К 1994г. женская занятость упала с 53% на 4пункта, тенденция сохраняется, навязывается трудовая ориентация "ранний пик”, набор профессиональных ролей ограничен (12). В найме работников преобладают мужчины (62%), и это при высоком проценте домохозяйств, возглавляемых женщиной. Возрастная дискриминация вызвана  плотным заполнением  коммерческо-финансовой ниши в 1992-1994г. выпускниками вузов. Наблюдается  подражание США в моложавом облике фирм, "омолодить” кадры  заинтересованы   и ТНК для расширения  сфер влияния.

   Таким образом, мы вправе выдвинуть гипотезу о том, что разделять респондентов следует по полу и другим признакам дискриминации, а также по возрасту. Опираясь на рис.2, учитывая, что в СССР было возрастное разделение специалистов на "молодых” (до 33 лет),  "зрелых” 34-49 лет (иногда выделялась подгруппа от 43 лет), и  "старших” - 50 и выше (2), мы будем выделять "молодежь” (тинайджеров и студентов), возрастную группу 25-35 лет и старше 40 лет (иногда отделяя предпенсионную группу и молодых пенсионеров). Нам следует подтвердить наличие этих мини социальных групп, сходство их целей и установок, ментальных конструкций. В работе это будет подтверждено, более того, эти группы существуют и в других социально-экономических системах, имеют схожие черты, будь то в Мексике или США. В отличие от советской классификации границы "трудоспособности” сегодня сузились, и это не смотря на то, что в СССР рано по сравнению с Западом отправляли на пенсию. Но за явлениями Запада стоят чисто институционально-экономические причины и мы их социальные следствия разбирать не будем. 

   В экономической социологии существует интегративное понятие экономической культуры, под которой понимается совокупность профессиональных  знаний, хозяйственных навыков и обычаев, норм и ценностей общества,  необходимых для выполнения людьми общественно значимых экономических ролей.  Сегодня разрушается старая экономическая культура, новой на руинах  не возникает.

1.2. Метод интервью как база для выбора  анкетных вопросов

Социальная  действительность и проблема ее исследования

    Социальную действительность нельзя изучать только наблюдением. Необходимы инструменты, которые усилили бы наши природные способности так, как это было сделано при изучении природы. Одним из таких вспомогательных средств являются опросы.  Опросы - составная часть конкретных социологических, общественно-психологических исследований.

    Следует различать социальное и социологическое исследование. Проблема возникла в связи с тем, что социальная действительность непрерывна, нерасчленима, а желание познать ее привело к тому, что изучается она разными дисциплинами : экономикой, юриспруденцией, историей, философией и т.п. Другая проблема в том, что в любой обществоведческой дисциплине (будь то право, экономика, философия, история) помимо теории существуют два типа эмпирических исследований : 

-собственно дисциплинарный тип (юристы изучают собственно правовые проблемы, историки - исторические),

-конкретные исследования , которые считаются как "свои”, хотя в сущности затрагивают они социальные  проблемы, с которыми сталкивается данная дисциплина.

  Есть некая взаимосвязь, пересечение предметности экономики и социологии, взаимодополняемость, но есть их полная несводимость в первую очередь из-за того, что разные модели человека изучаются в экономическом и социологическом подходах,  разные механизмы координации человеческого поведения.  Экономический человек - человек рациональный, изобретательный, максимизирующий, который взаимодействует с другими через рынок и цены (белый холостой мужчина средних лет) и социологический - социализированный, играющий,  действующий  через социальные нормы и санкции и имеющий социальный пол. Разные модели порождают разный аппарат и инструментарий. Есть у наук ХХ века проблема. Они не способны совместить инструменты разных дисциплин, ибо не уделяют внимания понятиям и полноте знания, потому что эта работа не субсидируется как  коммерчески значимая, она не востребована.  А когда инструменты и модели разные, результаты могут расходиться сильно. Но практика, нещадный критерий истины, выявляет это несовершенство феноменами  "феминизация бедности” и "маскулинизация богатства”. Перенаселенность, чрезмерная урбанизация, истощение природных ресурсов - другой  результат   абсолютизации отдельных знаний. И устойчивый комплекс фрустрации и неполноценности  у исключенных страт и народов - это уже на психологическом уровне. В интервью это все выявляется.

    Социологическое исследование сложилось  как резидуальное: исследуется то, что не исследовано юристами, экономистами и т.д. Они исследуют  "остаток” социального поля проблем, в котором  оказывается социальная структура, социальные институты и другие темы, которые составляют теоретическое ядро социологии и постигаются через социологическое исследование, теоретическое и эмпирическое. Социология имеет свои методы, свои специфические инструменты познания. Социологическим признается такое исследование, которое направлено на чисто социологические темы и регулируется теорией социологического знания. В этом смысле маркетинговые исследования никак не могут быть  социологическими, хотя зачастую используют инструментарий опросов, а безработица, описанная экономистами, является выхолощенной, без человека, она представляет социально-экономический ракурс, но не социологическое описание. 

   Социальное исследование понимается как исследование в самом общем виде, междисциплинарное, выполняемое специалистами других дисциплин, порою аморфное. В отличие от него социологическое исследование нормировано социологической наукой, спаянное теорией и методом исследования. Проведенное нами  интервьюирование близко первым, хотя и не совпадает с ним, и чтобы оно стало вторым, надо очень и очень много: цель исследования, программу исследования, и  делается это при помощи массового опроса. Индивидуальность интервью как факта переводится в изучение социального  явления как феномена, лежащего в поле социологической науки. И тем-не менее именно этот первый шаг в нашем конкретном случае есть главное рекогносцировочное действие, без которого невозможно перейти ко второму этапу. Наше исследование - вспомогательный инструмент для дальнейшего социологического этапа. В основе его лежит наблюдение.

   Наблюдение - исследовательский метод, позволяющий исследователю реагировать на события, свидетелем которых он оказался.  Здесь возможны два варианта:

- регистрация . Она  осуществляется со стороны, исследователь не вмешивается в процесс, наблюдение считается невключенным,  это делает анкета.

-включенное наблюдение - случай, когда исследователь эмитирует вхождение в социальную среду, адаптируется к ней, анализирует события "изнутри”,  "инкогнито”. Мы его и используем, респонденты воспринимают нас за "своего”, что позволяет оценить психологический климат описываемой группы. В интервью опрашивались только хорошо знакомые или знакомые знакомых, все остальное дополняли журналисты  редакции.

    Наблюдение может быть  неконтролируемым, бесструктурным, именно оно пребывает на первой фазе работ, хотя уже сбор интервью (и их обилие) позволяет  разбить на классы, выделить типовые стратифицированные группы, описание страт отдельно. Это позволяет экономить финансовые средства. Например известно, что "средний класс” в России олигархический, известен его портрет, хорошо селекцированный по возрасту, полу, образованию и сфере деятельности - это "золотые мальчика” коммерческого и финансового секторов и их жены, а также торговый сектор, но последние часто делают оговорку, как "я никогда не жила на одну зарплату. Я всегда была богатой среди нищих и нищей среди бедных” (из интервью). Поэтому можно целенаправленно изучить страту, а не обследовать выборку, описывающую всю популяцию. Мы прибегали к этому приему, получив группы по возрасту и сфере деятельности, и из типологической группы отбирали претендента на интервью. Просто статистический факт - сырой, необработанный материал науки. Он не может служить эмпирической основой социологии. Основой социологии служит социальный факт, его мы и выделяли. В качественном  наблюдения  важен общий принципиальный план, а не четкая методологическая концепция, основа количественных показаний.

  Чтобы получить  информацию о тенденциях и закономерностях событий, надо перейти от данного подготовительного этапа к более тщательному наблюдению, которое именуется контролируемым. Контролируемое наблюдение  имеет жесткую программу, опирается на продуманную теорию и детальный анализ проблем. Но предпосылкой такого анализа могут служить как раз  результаты неконтролируемого наблюдения, которое можно рассматривать как рекогносцировочный этап, который и пердставляет содержание нашей работы.

Опросы - основной исследовательский инструмент. Опрос - метод сбора вербальной (первичной словесной информации) путем вопроса. Здесь важно исследователю задавать умные вопросы в надежде получить от респондента  исчерпывающий ответ.

  Для социологического обследования популярным является анкетный опрос, используемый в 80% случаев. Анкетная процедура не редкость в психологии, изучающей поведение людей, мотивацию деятельности, ценностные ориентиры, хотя в общем социальные психологи, исходя из своей специфической задачи все же больше склонны к тестам и социометрическим исследованиям. Мы прибегаем к интервью для рекогносцировки застойной безработицы.

   Существует  четыре вида опросов:

-анкетирование (письменный опрос "i-того” представителя в массовом исследовании)

-интервью (устная беседа, очный опрос конкретного индивидуума)

-социометрический опрос (измерение степени дружественности в малых группах)

-экспертный опрос (оценка ситуации знающими людьми)

Последний вид опроса присутствует в работе в виде комментариев чиновников, исследователей, журналистов, не по наслышке знакомых с ситуацией.  Каждый из перечисленных выше методов имеет преимущества и недостатки, они в разных комбинациях дополняют друг друга.

   С помощью включенного наблюдения, на основании глубинного интервью с респондентами на этапе социального обследования мы можем выделить типовые моменты в поведении безработных, на них надо опираться при составлении анкетных вопросов. Однако если в социологическом исследовании инструментом выявления устойчивых свойств является закон больших чисел,  гласящий, что совокупное действие большого числа случайных факторов, причин, условий, приводит к результатам, почти не зависящим от случая, у нас же присутствует объективная реакция субъекта на объективные обстоятельства. В силу какой-то общей причины выявляются  общие моменты в группе, устойчивые мотивы и связи, но без закона больших чисел. Чтобы разрушить пространственно-временные и национальные  барьеры в феномене безработицы, мы сопоставляем стагфляционную ситуацию России 1993-1999г. с ситуацией в США 1974-1982г.  Закон больших чисел - это попытка судить о всех на основании обследования немногих, м ы преследуем цель на основании мнения немногих дать шанс для  исследования всех.

  Мы проводим рекогносцировку, что-то выявляем для цели дальнейшего социологического исследования, которое будем проводить посредством анкетирования. Между этими двумя этапами исследования существует операционализация - процедура преобразования понятия в исследовательский инструмент (выраженный вопросом в анкете, позицией на шкале и т.д.).

Особенности  социально-психологического плана в интервью   безработных



   Исследование представляет собой полуспланированный опрос. Возникает вопрос научности применительно к социально-психологическому материалу, выявляемому в интервью: субкультура, в которой варится  индивид,  всегда прихорашивает себя и  табуирует свои пороки. Сакральное и профаническое могут быть ключем к аттитюдной структуре проблемы  внедрения в сферу ценностных структур, имеющих эмоциональное наполнение индивидуумов, находящихся в сходной ситуации. Здесь  важна концигурация - внутренняя иерархия установок. Мы хотим извлечь для осознания нормативно-ценностные структуры, понятийную сетку, картину мира группового  респондента, смысловое и аксиологическое пространство. Для каких целей? Имиджмейкеры это делают для манипуляции электоратом в выборных играх, социальные терапевты и религиозные деятели - для притупления боли, для подмены "хлеба” разговорами о "духе”, этой же цели, по всей видимости, служит стихийное  массовое писательство, бегство в миф и  "богомольство”, наблюдаемое среди безработных.  Структура норм и ценностей, понятийная сетка, задаются культурой и субкультурой, создают картину мира,  за пределами которой все реалии проваливаются. У субкультуры свои императивы и регуляторы, которые прячут от человека телеологию, ниточки системных связей, поскольку понимание механики культуры уничтожает аксиологию, разрушает императивность сакральных норм и табу. Отдельный человек - объект манипуляции со стороны культуры, а всякая манипулятивная технология предполагает тайну. Социокультурный организм и человек не совпадают. Культура жертвует отдельным человеком для самовоспроизводства, порой очень жестоко, слишком глубоко в подсознание спрятаны ее формы. Объект нашего исследования, застойная безработица,   сложно представляем, не имеет "наглядного тела”, разваливается на индивидуумов, расплывается. Гуманитарные науки (психология, экономика, демография)  работают с конкретными феноменами. Общей теории и методологии изучения безработицы не существует. Из разнородных иследований формируется некое суммирующее представление о феномене,  взятом в их специфике, о субъекте - носителе проблемы. Эти представления оказываются результатом интуиции и здравого смысла. Поэтому не существует проблемы глубокой систематизации, пока не решена проблема общевидового в занятости и специфического в феномене безработицы. Научный аппарат не располагает стандартизированными процедурами и верификациями. Последних нет потому,  что отсутствует целостная теория труда.

   Усложнение общества стимулирует распад в индивидууме предыдущего  кода, аттитюды меняются, не всегда известно, что они представляют сейчас. У безработных повсеместно разваливается внутренний синтетический феномен субкультуры, появляется - хаос вместо упорядоченности ментальности, психологической структуры, диссонанс в самоидентификации, наблюдается тенденция к последующему разложению синкрезы.

   Всмотревшись в материал, мы можем дать инсайтные построения.  В точных науках такой класс моделей называется априорным (6).  Но проблема научности метода не уходит, иначе получим завораживающие психологические построения-метафоры В. Гачева.

   В результате интуитивного описания формируется нестрогий дискурс, позволяющий выделить классы персоналий. Профессия делает мир человека не меньше, чем субкультура, из которой он был выхвачен безработицей и куда вставлен. По разному будут вести себя в одних и тех же ситуациях люди, отличавшиеся ранее своей предметной деятельностью (согласно А.Е.Климовы есть типов профессий-деятельностей: "человек-природа”,”человек-техника”, "человек-человек”, ”человек-знаковая система”, "человек-художественный образ”(7). Они неоднозначно рефлексируют метрические аспекты жизни.  Люди с разными типами карьер имеют разное видение мира, вносят разный смысл в картину мира. Одни начинают "жидахаться”, другие увлекаются потреблением горячительных напитков, третьи  впадают в психоз, у кого-то прорастает "классовое самосознание”. Всяк по своему маргинализируется, всяк по своему с ума сходит. Как правило мужчины становятся нервными, раздражительными, опускаются, женщины же склонны к истерикам.  Влияет еще и то, в какой среде до этого был  человек:  внешнезаданной (вертикальной, карьерно-ориентированной, патерналистской) или самозаданной (горизонтальной).

   Сталкиваясь с ситуационными картинами, полученными из интервью, попадаем в мир постклассических энштейновских топосов, в пространство монад, самодостаточных и объяснимых самих из себя. Их можно классифицировать, но можно ли их замерять?  Познание их сложно, часто  еше нет понятийного аппарата. Но шаг за шагом формируется дискурс, вырабатывается  новая сумма знаний и именно она может оказаться полезной при составлении анкет.

 

Продолжение.