Лихолетие 90-х

Меч Президента. Бунич  Игорь

 

 

Александр   Баркашов  родился   в  Москве  в  1953  году.  Его   дед  - ответственный   работник  ЦК  ВКП(б)   -   прославился  во  время  борьбы  с  космополитизмом.  Результатом борьбы  с  космополитизмом,  которая  достигла своей кульминации как раз в год рождения Александра, явилась преждевременная смерть Сталина, гибель практически всего руководства госбезопасности, разгон  остальных кадровых  работников  знаменитого  бериевского  МГБ, увольнение, а  порой  и  судебное  преследование  многих  ответственных   работников  ЦК  и  правительства.  В  довершение  всего,  была  упразднена  ВКП(б)  и  заменена  каким-то   новым   и  непонятным  образованием:   КПСС,   которое   истинные  партийцы-ленинцы не признали и по сей день.

     Дед  Баркашова принял поражение стоически.  Ни перед кем  не заискивал,  новым  властям не кланялся и ни в  чем не  раскаивался. Для  него в процессе этой яркой и кровопролитной кампании все стало ясно: во всех бедах  страны виноваты  евреи.  В  данный  момент они оказались  сильнее, но  возмездие  грядет.  Другими словами,  дед  Александра Баркашова утешал  себя почти теми же самыми словами, которыми утешал себя Гитлер в своем завещании:  евреи оказались в данный момент, то есть в 1945 году,  сильнее, но возмездие  грядет. Хотя, конечно, завещания фюрера дед Баркашова не читал. Тогда просто не было возможности.  Но воспитывая  росшего без отца  внука, дед сделал все возможное, чтобы передать ему свой меч жидоборца. "Мой дед, - рассказывал в
одном из многочисленных  интервью Баркашов, -  был одним из тех, кто  в  конце  40-х  годов организовал борьбу  с  жидами-космополитами. Он  подробно рассказывал о  вреде,  который  наносят евреи  русскому  народу. Мудрый  был старик: предостерегал от всех контактов с евреями...".

     Старик   был   действительно  мудр, поскольку призывал  бороться  с противником,  не  вступая  с ним в контакт,  как  требовали  того  секретные партийные  инструкции  его времени. Это вообще очень интересная  борьба  без какого-либо контакта. Мистическая борьба  на каком-то  астральном уровне. На это  были способны только настоящие большевики старой закалки. Поэтому, как ни гордился Баркашов своим дедом и его борьбой, он, еще в юном возрасте, был несколько разочарован теми  слюнявыми  методами,  с  помощью который  ВКП(б) боролась с мировым злом бесконтактным способом. Резким контрастом на бледном фоне  большевиков-сталинцев  выглядела  яркая  фигура  бессмертного  Адольфа Гитлера, который беспощадно сражаясь с евреями, не пожалел ни своей страны, ни самого  себя, но преподнес евреям такой урок, что вздрогнуло и задрожало все мировое еврейство!

     Конечно, жаль, что  Гитлер был немцем, а  не русским. Прискорбно также, что, гоняясь за  евреями, он попутно уничтожил и 26 миллионов русских. Но, право, это были мелочи, на которые можно  было не обращать особого внимания!  Что эти мелочи  по  сравнению с  Треблинкой и Освенцимом,  где круглосуточно  уничтожали евреев в газовых камерах. Разве можно эту яркую эпопею, достойную нордического эпоса, даже  отдаленно  сравнивать  с трусливо сфабрикованным
"делом врачей" или расстрелом нескольких еврейских писателей и актеров.

     Тяга к Гитлеру у Баркашова  была  настолько сильной, что  он  стал даже называть  покойного фюрера на русский манер  "Адольфом  Алоисовичем" и  даже теоретизировал на тему, что Гитлер был по происхождению, если не русским, то уж  точно  славянином.  В  нем проснулся  извечный  российский   комплекс неполноценности и желание примазаться к любой славе в мировом масштабе, будь то  победа  Израиля  в  шестидневной  войне, когда  утверждалось, что  все 
израильские генералы  прошли  подготовку в Советской армии, будь то немецкий генерал Гудериан, о котором рассказывали, что он  родился в Ереване, окончил академию в Москве, а потом сбежал к немцам при невыясненных обстоятельствах.

     В  таких условиях и  Гитлер вполне  может, в итоге превратиться в чисто русского человека с православной душой, который вообще не ставил перед собой никаких задач, кроме как  освободить Россию от жидовского  ига,  но слегка погорячился. С кем не бывает!

     Но нет пророков в своем отечестве!

     Конечно, следует признать, что модельеры Третьего рейха  и все  прочие, ответственные  за   дизайн  и  сурово-мистическую  атрибутику,  были   более талантливыми,  нежели  их  коллеги  в СССР,  зажатые  между серпом и молотом рабоче-крестьянского  камуфляжа. Но  что  касается  всего   остального,  то гитлеровский  рейх  выглядел  жалкой  пародией  на   фоне  военно-фашистской империи, которую создал Сталин на территории Советского Союза.

     Глупое и прямолинейное поведение самого фюрера, а равно и всех структур его истерической  службы пропаганды привели лишь  к  тому, что  всего через  четыре  года   после  того,  как  Гитлер,   дождавшись  смерти  президента Гинденбурга,  объявил  себя  фюрером  германской нации, Германия  уже  была вынуждена вести войну против  всего мира и, естественно, была раздавлена.  В  итоге, запланированный тысячелетний рейх, просуществовал менее 12 лет. "Если 
бы не эти проклятые  евреи, мы  никогда не проиграли бы войну", - в истерике кричал  на  Нюрнбергском  процессе Альфред Розенберг  (автор книги  "Миф  XX века"), и был совершенно прав, не считая того,  что не будь "этих  проклятых евреев", война, если бы она все-таки началась, все равно  была бы проиграна из-за тупиковой бесперспективности режима.

     В отличие от  Гитлера, Сталин, будучи зоологическим антисемитом, тем не менее, никогда не желал бросать вызов  столь грозному противнику, как евреи. Он  хорошо знал, какими бывают  ответные  удары.  И только когда  вождь всех народов впал в полный маразм, его  безответственные сообщники втянули его в войну с евреями, не столько даже  для того, чтобы указать евреям России путь в Израиль (хотя за это было заплачено), сколько  для того, чтобы под  шумок ликвидировать своего любимого вождя и учителя. Что и было сделано.

     Видимо, столь сложные хитросплетения борьбы с мировым сионизмом были не до конца поняты дедом Баркашова, несмотря на всю его мудрость. А потому он и внука учил  только  в  рамках своего собственного  понимания,  и  тем самым, помимо  ненависти к евреям, попутно внушил  ему и сильнейшую  антипатию  к коммунистической партии, не умеющей бороться с евреями по-настоящему.

     Это  было и понятно, поскольку сама  коммунистическая  партия  была еврейским изобретением.

     Но если  евреи, пребывая  в гордыне, придумали коммунистическую  партию для  закабаления русского народа,  то  русские, в  качестве  ответной  меры, придумали НКВД, и шансы уравнялись.

     К  тому  времени,  как  Баркашов  подрос,  беспощадная  война  с космополитизмом   уже  поросла  быльем,  а  НКВД,   пройдя  через  несколько "очистительных   мероприятий",   как   любил   выражаться   товарищ  Сталин,превратился в КГБ. И что бы ни говорили  об  этой организации злые языки, но "очистительные мероприятия" не прошли для нее  бесследно. КГБ - это уже  был не  НКВД  и даже не МГБ.  Это был КГБ со своими многочисленными комплексами, 
неизбежными  у  любой  организации,  которую  периодически  почти  полностью вырезают и обливают помоями.

     Как раз в это время на смену позабытой  борьбе с космополитизмом начала разворачиваться не менее, на первый взгляд, масштабная борьба с сионизмом, и КГБ остро нуждался  в специалистах.  Война  с космополитами  продолжалась недолго, представляя собой нечто вроде "блицкрига", а  потому в ходе  ее  не успели  создать  никакой  теоретической базы. Никто  не  успел защитить  не только докторской или кандидатской  диссертации, но и выпустить сколь-нибудь более-менее солидную монографию на эту тему.

     Старые бойцы, памятуя о  жестоком поражении в марте-апреле  1953  года, предпочитали  помалкивать и не рисковать своими генеральско-полковничьими пенсиями, которые  у  них постоянно грозили отобрать, если они снова начнут достаточно громко чирикать. А новых бойцов еще предстояло подготовить.

     К этому  времени Баркашов  успел закончить школу  и отслужить в  армии срочную службу.  Учиться он не хотел и не любил по многим причинам, одной из которых было большое  количество евреев-преподавателей  в  системе высшего и среднего  специального образования, что  неизбежно привело бы к контакту, от чего  строго предостерегал дед. Поэтому Баркашов выбрал  самую  нееврейскую профессию: он стал слесарем и работал на ТЭЦ-23. Но поскольку он был родом,
подобно Штирлицу, из семьи так называемых "профессиональных революционеров" - все-таки дед  - работник ЦК, худо-бедно, но сохранивший кое-какие связи, - то вокруг него стали  виться лихие ребята из 1-го отдела при 5-м управлении, которые специализировались  на борьбе  с сионизмом во всех  его дьявольских проявлениях. Общий язык был найден очень легко, но когда Баркашов попросился  в  ряды  профессиональных борцов  с  сионизмом,  ему было  вежливо отказано.

Отказано под предлогом, что у него нет высшего образования. При создании КГБ какой-то  идиот постановил, что все кадровые  сотрудники этого  ведомства  в  качестве  непременного  условия  должны   иметь  высшее  образование  любого профиля. Но высшее. А у Баркашова  было неполное среднее. Зачем для борьбы с сионизмом необходимо высшее образование, которое в данном  конкретном случае только  мешает, никто Баркашову даже не объяснил, поскольку никто и не знал.

Но правило, есть правило, и нарушать его никто не волен.

     В виде  исключения Баркашова  приняли в подпольную секцию каратэ, где в те времена обучались исключительно сотрудники КГБ. Зачем?

     Многие задавали  себе  вопрос: зачем  работникам КГБ того времени нужен был, в дополнение  к обычной подготовке по самбо, еще и курс боевого каратэ? Выбивать  ударом  ноги  из  рук  трясущихся  от страха  интеллигентов  книги Солженицына  и  Авторханова?  Или  эффектно  разбивать  на   них   очки?  В рабовладельческом  обществе  у  элиты   свои  законы,  и  многое,  чем   они занимаются, просто должно быть непонятно рабам.  Недаром в уголовном кодексе 
РСФСР  немедленно появилась  статья,  грозящая  тюремным  сроком  и  крупным денежным штрафом любому, кто вздумает изучать приемы каратэ без специального на то разрешения.

     Говорят, что  Баркашов оказался очень талантливым  каратистом и быстро стал  инструктором, обучая своих недавних наставников. Несколько позднее, на волне    захлестнувшего   страну    либерализма,  ему  разрешили  создать полуофициальную  секцию каратэ, замаскированную под клуб  культуристов. Туда отбирали,  главным образом, школьников,  разумеется,  только  русских,  и  в  процессе обучения старались  привить им незатейливую идеологию воинственного робота. Таких  клубов в Москве и  в Подмосковье в середине  80-х  годов было создано  около дюжины (достаточно хотя бы вспомнить знаменитых "люберов"), и за всеми  ними  тенью  стоял  КГБ, готовя  будущую гвардию  уличных  побоищ. Конечно, и  тут  все  делалось  грубо, с  массой  "проколов",  а  по  мере высвобождения  прессы из тоталитарных  оков  все  эти  клубы, попадая в  луч 
общественного  прожектора,  начинали  исчезать  один  за  другим. В условиях гласности и свободы печати  КГБ становилось все  сложнее работать, а простые методы становились уж очень очевидными.

     Еще  в начале  70-х  годов  было создано общество "Память". Создано оно было кучкой энтузиастов в пику существующему в стране режиму.  Главной целью общества было сохранение  русской  национальной истории, после ее семидесяти лет непрерывного изнасилования.

     Задачи, которые  поначалу  ставило перед собой общество  "Память", были благородными и,  по  тем  временам, очень  смелыми. Общество восстанавливало данные о разрушенных храмах, каковых только в Москве можно было насчитать не менее 300,  а по  России - десятки тысяч. Члены общества исследовали старые, заброшенные кладбища, находя могилы выдающихся русских политических, военных и  общественных  деятелей, чьи имена были сознательно  забыты, а  могилы  - уничтожены, разграблены и осквернены.

     Общество  первым  подняло вопрос  о  гнуснейшем преступлении  ленинской банды - убийстве последнего русского царя вместе с женою и детьми, включая и несовершеннолетнего царевича Алексея. Общество первым вспомнило о выдающемся русском  государственном деятеле  Петре Столыпине и  об обстоятельствах  его подлого убийства в Киеве.

     За все подобные изыскания в те времена можно было  вполне схлопотать до 7 лет тюрьмы и 5 лет последующей  ссылки. Что-либо  легально опубликовать по этим вопросам было совершенно невозможно. Приходилось прибегать к самиздату, "ксерить"  брошюры,  изданные  на   Западе,  входить  в  несанкционированные контакты   с  иностранцами.   Другими   словами,   заниматься    деяниями, предусмотренными статьей  70 УК РСФСР, относящей эти деяния к  разряду особо 
опасных государственных преступлений. Потому неудивительно, что КГБ глаз не спускал с этой странной организации, быстро подвесив ей в  своих официальных сводках ярлык "националистической".

     По  поводу общества  "Память"  мнения  в  тогдашнем 5-м управлении  КГБ полярно разделились. Одни считали, что для отчетности было бы совсем неплохо арестовать несколько человек из руководства общества и вывести их на процесс по  обвинению  в  клеветнических   измышлениях,   порочащих  советский  государственный и общественный строй без признаков (или с признаками) измены Родине. Другие считали, что общество пока трогать нецелесообразно. Напротив, его  необходимо профильтровать нужными людьми и  скомпрометировать.  В данной обстановке это гораздо лучше, чем делать из них мучеников. Многие не понимают, что появление общества "Память" очень напугало власти, которые пуще огня боялись объединения русского народа на  какой-нибудь  светлой  и  красивой  национальной  идее,  поскольку  это немедленно  создало бы мощный русский народный фронт наподобие уже созданных фронтов  в  национальных  республиках,   против  которого  власти  были   бы совершенно бессильны.

     Поэтому было принято замечательное по своей простоте решение: повернуть общество на путь антисемитизма - проверенный годами путь, ведущий  в никуда, но  сулящий огромные  дивиденды. Во-первых,  все  эти придурковатые  чудаки, собирающие  сведения  о русских  церквях,  об  уничтоженных  священниках,  о Столыпине  и  царе,  сами убегут  из "Памяти",  увидев, на  какой  путь  это общество  встало, а  во-вторых, что еще более важно, пусть  от самого слова "русская  национальная  идея"  пойдет такой смрад,  что отобьет у кого-либо охоту собирать русские народные фронты с какой-либо иной целью, кроме борьбы с евреями.

     Именно в это время в обществе "Память" появляются Баркашов и знаменитый Дмитрий Васильев. Шел 1985 год - именно тот год, когда  КПСС реально поняла, что  ей  надо  уходить  с  политической  сцены.  Иначе она рискует  навсегда потерять  свои  власть,  могущество  и те  несметные  богатства, которые ей удалось в течение  семидесяти лет  выжимать из  раздавленного, оплеванного и ограбленного народа. Подобное отступление по всем законам военного искусства 
необходимо  было  прикрыть  дымовой  завесой, чтобы  никто не  заметил трогательного  расставания  партии  и  народа,  которые,  по  свидетельству развешанных по всей стране лозунгов, всегда были едины.

     И  "Память"  пошла  чадить черными клубами антисемитизма  по  методикам начала  века,  которые,  пытаясь  именно  на  евреев  направить всю  энергию народного  гнева,  разумеется,   составлялись  без   учета  существования государства  Израиль,  в те  годы,  как  известно,  не  существовавшего,  но существующего ныне.  Для  помощи  боевому  отряду,  прикрывающему  подобными методами  бегство   любимой  партии  с  награбленной  добычей,  были  срочно 
перепрофилированы   в  нужном  направлении  журнал  "Молодая  гвардия", 
принадлежавший ЦК ВЛКСМ  и "Наш Современник", принадлежавший идеологическому 
отделу ЦК  КПСС, о чем мало уже кто помнит. Аналогичное  задание было дано и нескольким провинциальным журналам, подкармливаемым КПСС, но у тех было мало фантазии  и  опыта  в  новом  деле,  так  что они,  в  основном,  занимались перепечаткой из столичных изданий.

     Пока общество "Память", членам  которого на деньги КГБ уже была  пошита черная  форма  с  портупеями, собирала  шумные, хотя  и  немногочисленные, митинги,   клеймя   сионизм   вообще   и   всех  евреев   -   в   частности, перепрофилированные журналы  в виде  поддержки с  тыла  и флангов развернули невиданную даже в дореволюционной России антисемитскую кампанию. Руководимые Героем Социалистического труда, бывшим ответственным работником ЦК Анатолием 
Ивановым, журналы, именуя себя "истинно Русской прессой", быстро переплюнули знаменитый "Штюрмер" Юлиуса Штрайхера, о котором  даже Гитлер говорил "как о единственной форме порнографии, разрешенной в третьем рейхе".

     На читателей обрушили все: от ритуальных  убийств  евреями христианских младенцев и  протоколов сионистских; мудрецов до псевдонаучных статей Вадима Кожинова, утверждавших, что хазарское иго было ужаснее татаро-монгольского, поскольку  хазары  исповедывали  иудаизм. На  митингах  и со страниц  бывших коммунистических журналов набатом звучал призыв спасти Россию от жидов.

     Подобные кампании в такой многонациональной стране, каким был Советский Союз, вели к  дезинтеграции  государства с гораздо большей стремительностью, чем  некогда  в  Российской империи, которую разваливали  теми  же методами.

Антисемитизм  неразрывно  связан  с  ростом русского  национализма,  а  этот национализм, независимо от  его тактической направленности, больно  бьет  по всем национальным меньшинствам и меньше всего по евреям, которые в настоящее время  представляют  собой  почти  единственное  национальное  меньшинство, имеющее государственное образование за пределами бывшего СССР. Возможно, что так  оно  и  было  задумано: те, кто запустил  в середине 80-х годов  мощную 
антисемитскую  кампанию,  ставили в качестве главной задачи ускорить  развал Союза, а ныне трудятся над развалом Российской Федерации,

     Если это не так, то налицо поразительный  случай политической слепоты и неспособности разглядеть реальную угрозу  на фоне выдуманной или  навязанной мифической опасности.

     Когда в 1991 году рухнул Советский Союз, все зарождающиеся фашистские и  националистические  группировки впали  в  состояние шока  вместе  со  своими 
спонсорами  и кураторами, а пущенный  кем-то слух, что  за спиной  всех этих группировок  стояли жидомасоны  и  израильская разведка,  привел  к  расколу "всесоюзной "Памяти" и  к  первым разборкам по поводу истинной  национальной принадлежности ее лидеров.

     В самом деле, если евреями являются Ельцин, Козырев, Примаков и Собчак, то почему  ими  не могут  оказаться  тот  же самый  Васильев или  Баркашов, выполняющий  при  Васильеве  роль  начальника   штаба?  В  итоге  Баркашов, посовещавшись с руководством, ушел из "Памяти", громко хлопнув дверью.

     "Мы  расстались  с  "Памятью"  Васильева,  -  рассказывал  позднее  сам Баркашов, - когда поняли,  что  заниматься организацией  по-настоящему он не может  или  не  хочет.  Одни и  те же театрализованные представления в узком кругу или перед журналистами, одни  и те же  речи... Я так понимаю, что  его все это  вполне устраивало. Нам же нужна  широкая, серьезная организация. Я,
собственно, был вторым  человеком в "Памяти", занимался конкретной работой с молодежью, охраной  наших  мероприятий,  тиражированием  и  распространением пропагандистской литературы. Черновая, тяжелая работа, а потому и занимались этим наиболее преданные нашему делу люди. Они ушли вместе со мной...".

     Впрочем,  те, что ушли  с Баркашовым, вскоре также раскололись. Добрую половину ушедших  увел  бывший друг  и  соратник  Баркашова, Виктор Якушев, основав свой собственный "Национал-социалистический союз" (НСС).

 

Якушев,  амбициозный  и захваченный смелыми идеями будущего нацистского рабовладельческого государства, где истинными "арийцами"  будут  признаны не более 5% населения, явно метил в фюреры, кичась перед "недоучкой" Баркашовым своим  высшим экономическим  образованием и, видимо, забыв  известные  слова Гитлера,  что  он благодарит  судьбу  именно  за  то, что у него нет высшего образования.  Сталин,  кстати, тоже  не  имел  высшего  образования. Правда,
судьбу за  это никогда не благодарил. Идеи Якушева были настолько бредовыми, что  Баркашов  расстался  с ним без сожаления,  даже начав подозревать, что его друг либо скрытый еврей, либо масон.

     Кроме идейных  мотивов, для раскола существовали и более весомые. После крушения  Советского  Союза  КГБ  резко  сократил  субсидии  на  организации подобного рода,  недвусмысленно предложив  им всем войти тем или иным образом в  рынок. Дмитрий Васильев, склонный,  как и  всякий  вождь,  - к  некоторой истеричности,  обвинил  спонсоров  в  предательстве  и  полной евреизации,  а  затем  демонстративно  отправился  в  Ярославскую  область руководить "Русской фермой", выращивающей свиней (видимо, в пику евреям).

     Некоторые  бывшие  члены  общества  "Память"  разбежались по  некоторым родственным  группировкам, которые  стали  быстро размножаться путем деления из-за  бесконечных  финансовых и  идеологических разногласий,  предательства спонсоров, навязывающих им задачи, которые никто из них не собирался решать.

     Совпавшая  с этими событиями  по времени таинственная гибель нескольких крупных  "жидоборцев", включая и главного идеолога "антисионизма" Евсеева, а также   внезапный   приговор  суда  к   тюремному   заключению   знаменитого Смирнова-Осташвили и его быстрая  гибель в зоне, поданная как самоубийство, заставила приутихнуть  остальных,  а вождей - обложиться  телохранителями.

     Именно  в  это  время  Баркашов  создал  партию  "Русское  Национальное Единство". Структура новой партии организационно копировала  армейский полк, делясь на отделения, взводы и роты, сведенные пока что в  батальон. В партии немедленно была введена военная дисциплина: младший по званию беспрекословно подчиняется старшему под  страхом жесточайшего наказания, не исключающего  и ликвидацию.  Беспрекословная  дисциплина  обязана  сочетаться  с  абсолютной преданностью  делу.  Был разработан строжайший  "табель  о рангах".  Во  главе партии стоял вождь, которому подчинялся "совет  движения"  из   нескольких  авторитетных  соратников.  "Соратник"  являлось высшим званием в партии, и их насчитывалось около 150 человек.

     Если верить многочисленным статьям и  интервью Баркашова, "соратники" - это люди, для которых не существует слов "не могу": ни семья, ни работа,  ни состояние  здоровья  не могут повлиять  на готовность  "соратника" выполнить приказ.  Каждый  из  них  возглавляет   группу  "сподвижников"  от  пяти  до семидесяти человек. "Сподвижники" - это тоже достаточно надежные и преданные люди. "Сподвижник",  наработав  определенный стаж и доверие, имел шансы быть 
произведенным в  "соратники".  На низшей  ступени  иерархии  -  простой, как идеальный  социализм Платона,  - стояли "сочувствующие", не  связанные столь жестокой  дисциплиной  и   привлекаемые   только,   когда   необходимо  было продемонстрировать массовость  движения  на  страх  врагам  и для  получения ассигнований от спонсоров.

     Безукоризненно  была  разработана  система оповещения  и  сбора  групп, позволяющая  в  короткое  время собрать в любой точке Москвы  до  нескольких тысяч человек.  Впервые  большой сбор  был опробован  на  практике  во время августовского  путча,  но тут подвели кураторы,  запутавшись от страха  в обстановке.  Еще  накануне путча  эти самые кураторы  попросили  Баркашова опубликовать "от  имени всех  русских  людей" требование  ввести  в  стране чрезвычайное  военное положение, приостановить  деятельность  органов высшей 
исполнительной  и  законодательной   властей,  создав  при  этом  "временный государственный орган с чрезвычайными  полномочиями из представителей армии, КГБ,  МВД  и  граждан,  проходящих  службу  в  Афганистане".  Тогда  попытка превратить собственную страну в Афганистан  провалилась, но все с оптимизмом смотрели в будущее.

 

Разумеется, такой военизированной организации необходима была униформа, и   ее  пошили.  Это  были  черные  рубашки  с  портупеями,  черные  бриджи, заправленные в высокие яловые сапоги. (Хромовые полагались только вождю). Не менее важной была и  эмблема.  Куратор  из  КГБ предложил  без затей простую свастику,  мотивируя  это  тем,  что ни  один  символ не  вызывает  у евреев большего трепета,  чем  свастика.  "Совет  соратников", да  и  сам Баркашов, сильно  колебались. Все-таки  партия  русского  единства,  а не союз  бывших эсэсовцев. Символика хороша, но уж  больно не национальна. У  евреев  трепет вызывает. Тут не поспоришь.  Но  и у  русских  эта  эмблема тоже вызывает не очень  положительные  эмоции.  Кроме  того,  свастику  уже  заездили  разные малолетки  из  всевозможных  фашистских  "кружков":  разные  там  поклонники Салазара,  Муссолини  и  легендарного  харбинского  фюрера русских  фашистов 
Родзаевского. В партии Корчагина тоже свастика, хотя  и с восемью лапками. У кого-то - с тремя.

     "Петрович, - сказал куратор проникновенно Баркашову. - Так надо". 

     Насаждавший в  своей организации железную дисциплину Баркашов  столь же беспрекословно умел и подчиняться. Раз надо, что ж поделаешь!

     Но все-таки  добился права свастику слегка стилизовать. Крест составили из  четырех ракетных боеголовок, а сами поперечные лапки чуть опустили вниз.Вроде это была и свастика, но все же не копия канонической немецкой. Позднее крест   из  четырех  ракетных  боеголовок  без   зазрения  совести  объявили "богородицкой звездой", а саму свастику самым  древним и  почитаемым русским символом.  Впрочем,  никто  не  возражал. Ведь сказал  куратор  "так  надо". Куратор требовал мало, а  давал  много. Помещение "партия" получила  прямо в здании  Свердловского   райсовета,  чей  председатель,   Александр  Семенов, занимавший   до  всенародного  избрания  на   этот  высокий  пост  должность начальника   Бутырской   тюрьмы,  встретил   баркашовцев   с  распростертыми объятиями.  В  выделенном  помещении  работали  средства  спецсвязи и  факс,
откровенно хранилось оружие.

     Естественно,  что такая организация  должна была  иметь  и  свой рупор.

Куратор обеспечил регулярный  выход  двух газет:  "Русский  порядок" и  "Наш марш"  общим тиражом 185 тысяч  экземпляров. Несмотря на  явную убыточность, газеты выходили  без перебоев  и продавались  по  2 руб при себестоимости одного номера в 150 руб. Но разве  можно перевести на какие-то там деньги звучный  набат партийных газет -  этих "организаторов масс",  как выражались
(не сговариваясь) Ленин и Гитлер.

     Газета "Русский порядок", в частности, писала:

     "Наши  черные  рубашки и военизированная экипировка - это  национальный волевой акт! Сегодня, когда разрушены все присяги, надевающий черную рубашку как бы присягает Отечеству и нации словами: "Россия или смерть!".

     "Русскому порядку"  вторил "Наш марш",  которому границы  России  сразу показались тесными:

     "Мы стоим за  ортодоксальную  национал-социалистическую организацию. Мы признаем Адольфа Гитлера нашим фюрером и стремимся  продолжить дело, начатое им.  "Майн  кампф"  -  наша  идеологическая база.  Наша цель  -  воссоздание национал-социалистического  рейха, и в  конечном  итоге  - новый  порядок  в Европе,  который  обеспечит всем белым  людям полноценную жизнь. Не может не тревожить тот факт,  что  мировое еврейство  заменило не  слишком  эффектную 
еврейскую  тиранию, известную  под словом "коммунизм", на более действенную, обозначенную термином "капитализм" и "свободный рынок"..."

     Из  номера  в номер  газеты  писали о  необходимости  объединения  ради спасения белой расы и приоритета коренной нации в России.

     Их  призывы  были услышаны.  Коренные нации в  Татарстане,  Казахстане, Грузии, Азербайджане и прочих бывших "братских  республиках"  развалившегося Союза  быстро  подняли  голову  и, объявив русских  враждебным  национальным меньшинством (а то  и  просто "оккупантами"),  стали  создавать для  русских людей совершенно нетерпимые условия проживания и нормальной деятельности.

     Но  Баркашова  и  его "чернорубашечников", а равно и их кураторов,  это мало  интересовало.  Их  совершенно  явной целью стало  создание  в  стране обстановки хаоса.

     "Мы  будем  единственной  силой,  -  указывал  Баркашов, -  не  считая, конечно, армии, способной поддерживать порядок на этой территории в условиях хаоса,  который  неизбежен.  У  нас есть специальные  группы по контролю  за системами водо-энерго-теплоснабжения, других жизненно важных объектов..."

     Таким образом, пока одни готовили хаос, другие готовились взять его под контроль.

     А пока необходима была интенсивная  боевая и  политическая  подготовка. Боевики  организации  проходили  выучку  по  каратэ  и  прочим  дисциплинам рукопашного боя прямо в спорткомплексе "Динамо", а для упражнения в стрельбе "арендовали" тир МВД. При этом лихо вскидывали руку в партийном приветствии, правда, говоря вместо  знаменитого "хайль!"  - "Слава России!".  И обращаясь друг к другу словом "товарищ".

     Все было более чем откровенно, и особенно тот факт, что власти, отлично зная  о существовании  РНЕ, никак  ее деятельности  не препятствовали и даже поощряли, предоставляя  центральные  газеты для  того, чтобы  Баркашов  мог высказать свои взгляды.

     И он высказывал их, не стесняясь.

     "В  России существует  только,  и прежде всего, "русский вопрос". После 1917  года,  воспользовавшись  временной   слабостью  нации  и  государства, огромное  количество  лиц еврейской  национальности устремилось  к власти  и захватило высшие рычаги управления государством и среднее звено. После этого они учинили  массовый террор и геноцид русского народа...  Поэтому  им лучше уехать  отсюда,  пока  не  поздно",  -  говаривал  Баркашов  корреспондентам столичных газет,  повторяя  слово  в  слово  сказанное  известным  писателем
Валентином  Распутиным.  Кто  кого  повторял,  неизвестно,  но  то  что  оба регулярно читали журнал "Молодая гвардия" и инструктировались в  одном офисе - не требует доказательств.

     Глобальная борьба с мировым еврейством, как и всякая глобальная задача, затемнялась повседневными заботами.

     На  содержание  организации  нужны были  деньги.  Вначале  КГБ  тратило доставшиеся ей  по наследству  деньги КПСС с присущей этой конторе лихостью, не забывая  никого  из  своих подопечных. Но  постепенно  и в  КГБ  проникли рыночные  настроения,  жестко  диктующие  необходимость  прекращения   столь неслыханного  мотовства. Баркашову  было предложено пустить  выделенные  ему деньги в оборот. Другими словами, воину  было предложено заняться торговлей, от чего явно исходила опасность евреизации.

     Но делать было нечего. Деньги пропустили  через  Нижегородскую  биржу и несколько "родственных" банков, получая, не ахти,  правда, какие  дивиденды. Кроме того, достаточное  количество молодых и натренированных парней, одетых в пугающую  униформу, было просто  грешно не использовать в таком прибыльном деле,  как рэкет, и не только зарабатывать себе на существование, но и кое с кем делиться. Поэтому  его боевикам  пришлось в свободное от политзанятий  и тренировок время  "сторожить"  ненавистные  "жидовские" коммерческие фирмы и
ларьки, отпугивая от них дикий московский рэкет.

     Сами рэкетиры относились к РНЕ как к более сильной мафиозной структуре, правильно поняв, что ни одна столичная  преступная группировка не была столь прекрасно организована и  военизирована. С баркашовцами остерегалась портить отношения  даже  чеченская группировка,  не боящаяся самого дьявола. Поэтому мелкие палатки и ларьки, разбросанные, главным образом, в районе Кремля, без напоминаний выплачивали будущим спасителям России установленную дань.

     Сам  председатель  Свердловского райсовета Александр Семенов, когда его "достали" корреспонденты бесконечными вопросами "на каком основании в здании райсовета развернут штаб военизированной фашистской группировки", заключил с Баркашовым договор на  охрану здания Свердловского  райсовета и стал платить им зарплату.

     Не  менее важным делом была консолидация партийных кадров. При РНЕ была создана  служба   безопасности,   которую   возглавил  Александр   Кочетков, занимавший  по совместительству должность редактора "Русского порядка".  Для начала из  "партии" выгнали всех монархистов, пришедших вместе с  Баркашовым из "Памяти".  Затем  -  тайных агентов Дмитрия  Васильева, которых набралось немало.   Ненависть  к  Васильеву  росла, поскольку   через   РНЕ  стала распространяться информация  о том, что Васильев  -  не только еврей,  но и гомосексуалист. Следующими стали беспощадно гнать  "рассуждающих" независимо от  темы  рассуждений, а "соратников" разделили на  две категории - старую и новую гвардию, как в армии Наполеона. После чистки "соратников" осталось 250 человек.

     Почти все оказались проверенными в реальной боевой обстановке.

     Группы   баркашовцев  посылались  в   "горячие  точки",   сражались   в Приднестровье, в Карабахе, в Абхазии  и даже в Сербии. За  баркашовцами были закреплены  боевые  позиции  вблизи одного  из  сербских  сел.  Воевали  они "вахтенным методом", сменяющимися через месяц отделениями  по 12 человек. За два года войны  практически все "соратники" прошли там школу боевой  выучки.

Их переброской в Сербию официально занимался постоянный представитель  одной из  югославских  фирм,  живущий  в  Москве.  Служа  прикрытием,  он  как  бы посредничает при  получении загранпаспортов, оформляет боевиков туристами  и выплачивает каждому из них по триста немецких марок "подъемных".

     Решив,  таким образом, финансовые  и организационные  вопросы, а  также вопросы,  связанные  с боевой  и  политической  подготовкой,  РНЕ постепенно преодолевало необходимость самоизоляции и осторожно искала союзников. В мире все процессы идут одинаково: сперва деление, затем попытки  слияния и так до бесконечности.

 

Хотя Баркашов и считал Илью Константинова "перекрасившимся еврейчиком", но не брезговал сидеть в президиумах на собраниях ФНС, а его "соратники", со свастиками  на рукавах,  стояли в почетном карауле,  создавая всем  партиям, входящим в ФНС, соответствующий имидж.

     ФНС,  как  и  всякое  искусственное  образование,  потрясали внутренние противоречия, поскольку  люди, собравшись  вместе,  сразу делятся  на радикалов и умеренных и служат легкой  добычей для  провокаторов всех мастей.

     На последнем собрании ФНС  Баркашов открыто обвинил всех присутствующих в   "полной   евреизации"   и  неспособности   чем-либо   заниматься,  кроме словоблудия. Началась  разборка: а чем, собственно занимается он сам? Мосты взрывает или пускает под откос поезда?

     Было ясно, что международный сионизм уже накрыл своей сетью и ФНС, а потому  "пребывание  в  нем  оказалось  несовместимым  с  высокими  идеалами "Русского  национального   единства".  По  слогу   баркашовских   документов становилось очевидным, что один  из его "соратников", сочиняющих заявления и призывы,  ранее работал  в отделе печати и информации при ЦК ВЛКСМ.

     Более-менее отношения складывались только с "Союзом офицеров" Терехова.Ультраправые группировки всегда  тяготеют к армии, "слиться в экстазе", чему постоянно  препятствуют  ревнивые  спецслужбы-кураторы. И  это,  кстати,  не только в России.

 

    КГБ  деликатно,  но  непоколебимо перекрывал возможные контакты  РНЕ  с армией.  Нежные мозги  нашего офицерского  корпуса  могли  не устоять  перед искушением заменить красную звезду на "богородицкую", и тогда бед было бы не обобраться.  КГБ  хитро и  ненавязчиво  блокировал  все  каналы, по  которым Баркашов пытался установить связи с армией, оставив ему возможность контакта лишь с "Союзом  офицеров"  подполковника Терехова. Да и тут  не обошлось без трений.  Весь  офицерский  корпус  бывшей советской армии  был  воспитан  на традициях Второй мировой войны и вид свастики, которая, по замыслу идеологов РНЕ, должна была вызывать трепет у евреев, их тоже не вдохновлял на подвиги. Офицерский корпус сверху донизу был  слишком красным, а баркашовцы - слишком коричневыми  и  стихийное создание  красно-коричневого  устойчивого  гибрида оказалось сложнее, чем многие думали.

     Представители высшего армейского командования при  виде свастики просто теряли самообладание. Многие из них были участниками Второй мировой войны, и сам  вид свастики не вызывал у них других желаний,  кроме желания немедленно открыть огонь. Это же  касалось и ветеранов, устраивающих шумные шествия под "серпасто-молоткастыми" знаменами  с  портретами Ленина  и Сталина,  которые поначалу  глотали  пригоршнями  валидол,  когда  в  их  колоннах  неожиданно поднималось  знамя  со свастикой.  Люди Баркашова терпеливо  объясняли всем, 
желающим слушать,  что  свастика - это древний славянский символ, а у них на знамени и  на рукавах вовсе не свастика, а "богородицкая  звезда". Что такое "богородицкая звезда", плохо понимали не  только  ветераны, но и священники.

Для многих поначалу было откровением даже то, что люди Баркашова  - русские, а не заезжая банда из Германии.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

     Сам  Баркашов к особой  популярности  не  стремился.  "Мое время еще не пришло, - говаривал он. - Но оно не за горами". PHE

А.Баркашов о событиях 1993 20 лет спустя.

 

 

      Лицо РНЕ в 2014-м

 

 

 

 

 

 

 

.