Лихолетие 90-х

Hачало.

 

Продолжение

 

Те, кому за 40.



ИНТЕРВЬЮ  (сс.91-95)

Кто: Джордж Муравчик, 46 лет, инженер-электрик Силиконовой долины, производящей микросхемы. Более похож на богему. В 1970г. на Долину обрушились массовые увольнения, округа стала напоминать пустыню вымирающих инженеров.

История:   Увидел я комнату для инженеров по делам безработных и подумал: что-ж, мне только и остается, что снова пойти в школу. И двинул в Университет Беркли. Я сумел не только выжить без работы, но и приспособиться к новому образу жизни. В 1974г. нашел случайную временную работу через конторы по найму инженеров. Большинство компаний сами людей не набирают. Если вас не знают, никто не станет на вас тратиться. Набирают оптом, на временные работы через конторы по найму. Эти конторы напоминают агентства по трудоустройству для инженеров и технических специалистов. Работа на 90, 30 дней и т.д. Платит контора (так теперь инженеры и работают). Работал и инструктором по скорочтению. Приходилось и по бедности пособие получать.  "Не хочу, чтобы мне говорили, что у меня слишком высокая квалификация, пусть мне дадут не инженерную работу, но постоянную, согласен даже автобус водить”. Возьмешь список вакансий, и везде слово "обяз.” Это значит, что фирма обязана передавать в бюро по безработице список вакантных мест, а та должность может давным давно занята своим сотрудником и никаких свободных должностей у них нет. Многие объявляют о вакансиях в рекламных целях. Тут всякие игры ведутся. Есть компании, которые получают по 800 резюме в неделю и все они летят в корзины для бумаг. Одна моя приятельница, которая ведет семинары "Как искать работу”, говорит, что писать резюме на белой  бумаге - все равно, что время зря тратить. Писать на желтой, на какой угодно, чтобы их внимание привлечь. Когда столько народа за работой охотится, у них будет только 11 секунд, чтобы решить, пригласить вас или нет. Одно время я рассылал по 50 резюме в неделю и не получал ответа. Когда мне говорят, пришлите резюме, я говорю, что готов сам приехать к вам. Они дают время. Ведь когда у человека 50 резюме, у него нет возможности остановиться на каком-то, и он отметает все.



ИНТЕРВЬЮ (сс.263-268)

Кто: Сьюзен Ингхэм, 40  лет, 7 лет служила в страховой компании, полгода без работы.

Работа:  Компания реорганизовывала отдел, ряд сотрудников повышался в должности. За 2 года я давно переросла свою должность. Над нами хотели поставить женщину, которую терпеть не могли. Через полгода меня уволили. Я не могла поверить, что меня увольняют по личным мотивам. Работа в досье была высоких оценок. Я посмела возразить начальству и обратилась за помощью в профсоюз. Меня взяли на профсоюзную работу для борьбы с дискриминацией. Узнала, что творится в мире бизнеса и что компании вытворяют с людьми. Я узнала, что занимаю слишком низкую должность и что она не соответствует той работе, которую выполняю. Компании привыкли эксплуатировать служащих. Люди думают, стерплю, не понравится, начну сначала. Но на новой работе они начинают с нуля, так и могут всю жизнь работать и не нажить никакого опыта. Именно это делается с женщинами в нашем обществе. Стою я много.  Другой вопрос - оценят ли меня по заслугам.



ИНТЕРВЬЮ  (сс.268-272)

Кто: Мейбл Локвуд, 57 лет, работала 30 лет: в сфере социального обеспечения, официанткой, телефонисткой, библиотекарем, школьной учительницей, преподавателем в Университете. Разведена, взрослая дочь. Комната завалена слайдами, готовится к лекции.

История: Работу потеряла 2 года назад за феминистское движение. Занималась политикой. Специальность - библиотечное дело. Степень магистра. Освоила смежные дисциплины, основала в Университете факультет кино. Активна была с детства, в 1933г. настояла быть тамбурмажером (дирижером, что считалось чисто мужской специальностью). Тогда все так и ахнули. Женский вопрос актуален. Моим братьям было дозволено то, что мне запрещалось. А потом:  продвижение мужчин по службе, а что у меня? Что, мне карьера не нужна? Что, я меньше есть хочу? Создание Национальной федерации женщин восприняла как отдушину. В университете деканами , ректорами, исполнителями были одни мужчины. На факультете были в основном женщины, учились хорошо, но когда они закончат учиться,  окажутся под началом тех немногочисленных мужчин, которые были на факультете. Мы создали женский курс по изучению женского вопроса. Я активно включилась в работу. Понимала, что не  продвинусь по службе, потому что у меня нет докторской степени. Но и сам шеф был без нее. После 8 лет напряженной работы мне отказали в штатной должности по причине того, что нет публикаций и докторской степени. Активистки, те кто не просто преподает, но и втягивается в общественную работу, лишаются места практически всегда и везде. Выяснилось, что и платят нам меньше, чем преподавателю мужчине. В списках комиссий никогда не было женских фамилий. И секретарям, и уборщицам за ту же работу платили меньше, чем мужчинам. Я поднимала этот  вопрос все время. Устроиться на работу стало невозможно после того, как я подала в суд за увольнение , предъявила иск и об этом написали все газеты. Я все время переделываю резюме применительно к обстановке. Побывала в кафе-мороженое, хотела устроиться администратором. Но мне сказали - поработаете лет 5 официанткой, тогда и станете администратором. Я была официанткой в 19 лет. Уехать: но предпочтение отдают молодым. Преподавателю моей специальности предполагается довольно высокий оклад. Распорядителю положено иметь библиотеку. Кого он туда возьмет? Выпускника, у которого библиотечное дело не было основным, чтобы платить в 2 раза меньше. Я надеюсь, что выиграю суд и меня восстановят с прежним окладом. Скорее всего потом выпроводят на пенсию. После меня аналогичных исков университету предъявили и другие. Их все больше и больше. Это и утешает.



ИНТЕРВЬЮ (сс.126-130)

Кто: Майк Гантер, ушел из колледжа, где на протяжении 20 лет занимал должность профессора истории. Хотел сменить работу из-за внутренних разногласий. Преподавал историю 30 лет.

История: Уволился сам.  Начинал работать с $1900 в год. Проблема бюрократии в бюро по безработице. Почему я должен идти к ним на собеседование? Каждый раз, когда я оказываюсь в этом бюро, меня так и подмывает заявить-я-личность. Я еще потому привык, чтобы мне оказывали внимание, что я - профессор. Всем нам кажется, что мы большие шишки. Когда с нами обращаются не так, как нам хочется, мы протестуем. Поэтому когда сталкиваешься с настоящей бюрократией, это вызывает ужасающее впечатление. Поскольку я с ними встречаюсь 20 минут в неделю, это терпимо, но если это было бы чаще, взял бы в руки автомат и разрядил бы его. Чтобы они проснулись. Чтобы напомнить им о своем существовании. Возмущаются ли другие, когда попирают их достоинство. Пытаются ли протестовать?



ИНТЕРВЬЮ (сс.139-143)

Кто: Джорджо Рикуперо, инженер-электрик, итальянец, в США с 1951г., 60 лет, семь лет как не работает инженером

История: Поначалу не мог устроиться на работу, в большинстве мест требовался специальный допуск. В конце концов поступил в авиакомпанию и проработал там 11 лет. Последняя должность инженер группы перспективных систем - руководящая работа. Тучи сгустились в 1969г., программа космических исследований подходила к концу, все меньше средств выделялось на научные исследования. Для авиакомпаний это было большим ударом. Из компании ушло 5000 человек. Я думал после увольнения, что неужели ни на что не годен. Когда увольняют с руководящей работы, когда столько связей... Не успели уволить, как все друзья, даже самые близкие, стали сторониться. Жена устроилась на работу, помогала кому-то по хозяйству, затем пошла  сиделкой в больнице.

  Поначалу я уйму времени тратил на то, чтобы куда-то устроиться. Писал резюме. Разослал 350 штук. Потом сдался. Теперь с этим все кончено. Все отзывы положительно уклончивы. Обещание пригласить в следующем году, якобы все отзывы будут храниться в картотеке. Решил завести свое дело. Стал изготовлять прялки, продавал очень дешево, ведь рынок завален первоклассной продукцией. Потом стал мастерить игрушки. Освоил до полусотни видов игрушек: лошадки, вагончики, лошадки-качалки, колыбельки, домики для кукол. Стали приходить заказы из школьных попечительских советов. Наладились контакты со школами. Всегда приходится учитывать, что предлагает рынок. Пока работаю у себя в гараже. Немного помогает сын. Уже сейчас хлопот не оберешься. Лицензия на ведение дела, лицензия на торговлю - все денег стоит. Еще к делу не приступил, а уже выкладывай деньги. Нанять кого-то в помощь - целая проблема. Пришлось бы выплачивать ставку и по безработице, и по нетрудоспособности, и кучу налогов. Увеличивается прибыль, но растут и налоги, так что доход не растет. Вообще нужна бы просторная мастерская и витрина, чтобы выставлять свои изделия. Но это требует денег. За витрину запросили столько, что мне не по карману. Одна школа не прочь приобретать учебные пособия для уроков физики. Если их брать в магазинах, это намного дороже. Уже на электронику мы перешли. Построили кораблик с дистанционным управлением. Так что не совсем забросил свою специальность. Но я уже не надеюсь вернуться к работе. Сейчас столько всего нового, что голову сломаешь, совершенно новые системы. Наука и техника развиваются так быстро, что если не держать руки на пульсе, выйдешь из строя. Конечно, приспособиться было нелегко, в душе у меня до сих пор осадок. Я считаю, что со мной обошлись несправедливо.

   Главная причина, почему не берут на работу старше 35-40 лет - отчисления в пенсионные фонды. Начальник отдела прикидывает  средний  возраст, пусть 42, тебя обязательно уволят до этого возраста, где-то с 39. И нигде не возьмут. Это единственный способ для фирм избавиться от "стариков”. Такова политика компании. Из-за таких увольнений распадаются семьи, жены идут на работу. Я вот теперь работаю  в группе по поддержке малого бизнеса "Практика и опыт”.



ИНТЕРВЬЮ  (сс.143-147)

Кто: Энди Долан, честолюбец, мечтающий  стать магнатом. О своем финансовом крахе рассказывает неохотно.

История: Имею опыт в электронике и управленческом деле. Попал на государственную службу. Полгода назад попал в отставку. Надоело вкалывать по 50 часов в неделю. За такую работу полагается двойная оплата. Уволился сам. Решил заняться частной торговлей. И раньше вкладывал в дело деньги, но в этот раз взломщик вскрыл мою винную лавку и забрал все деньги $19000. Так и попал я в бюро по безработице. Долги туда повели. Я имею право на то, чтобы восстановили в прежней должности, подал заявление принять на службу обратно. Не мог погасить задолженность банку за винную лавку. С подмоченной репутацией не просят больше ссуду. Торговля  стала у меня  сходить на нет. Были вложены деньги в недвижимость, участки, которые я закладывал под крупные суммы. Лишался права выкупа заложенного имущества, потерял около $80000  Я годами отказывал себе во всем, чтобы быть в доверии у банков. Это делалось не в один присест, и за 3 месяца все пошло прахом. Разорился. В таких случаях нередко стреляются. Да, я ворочал большими деньгами, а теперь все пропало. Я увидел, что выхода не будет. Все, что нажито, медленно уплывает из рук. Заплатить кредиторам не могу. Торгую теперь краденым. Это не то, чем хотелось заниматься, но на пособие я не имею права. Работа по газетным объявлениям оплачивается так низко, что жалко тратить на это силы. Поневоле и хватаешся за то , что приносит доход. Я приобретаю товары по сниженным ценам и перепродаю в 2 раза дороже. Только и хватает, что на жилье и еду, не уплатил еще ни одного долга. Эта коммерция с  винного магазина пошла. Мне там любители выпить товар за четвертной предлагали. Так контакты и получились. На марихуану я не иду. Прежде присматриваюсь к человеку, который все это предоставляет. Иногда приходится быть посредником, перепродавать товар в другие штаты.



ИНТЕРВЬЮ(сс. 225-229)

Кто: Джим Диксон, 55 лет, инженер-электроник, специалист по системам

История: Возглавлял кадровую службу в электронной промышленности.  До этого 5 лет работал в строительной компании. В электронике 9 лет. Потом массовые увольнения. Уволили 8000 человек. Другой работы поблизости нет. Полгода ничего не предпринимал. Потом позвонили из маленького бюро по подбору высококвалифицированных кадров, мы помогали на частной основе разным фирмам подбирать кадры за плату. Имел дело с системотехникой. Поэтому когда полупроводниковые компании стали сокращать штаты, бюро прогорело. Уже год без работы. Силиконовая долина вся стоит. Надо строить свою карьеру так, чтобы с 45 лет не зависеть от промышленности. Вернуться к работе мешает возраст. Силиконовая долина -это улица с односторонним движением. Но в электронике есть что-то притягательное. Я был единственный, кому перевалило за 40. Возраст - серьезная помеха. Не берут не потому, что ты  производишь впечатление человека некомпетентного. Но все же обидно, дожил до седых  волос и не в состоянии содержать жену. А раз ты ее не содержишь, значит содержит она тебя. Но из-за этого я чувствую себя неполноценным. Факт остается фактом - мня кормит жена. Я готов ухватиться за любую, даже грязную работу. Жена не так много зарабатывает, чтобы прокормить двоих. Посылать резюме бессмысленно. Если позвонишь узнать, кому вакансия досталась, это будет человек лет на 20 моложе. Это жутко выбивает из калеи.



ИНТЕРВЬЮ  (сс.332-336)

Кто: Дороти Файьберман, работала 28 лет, пенсию выслужила,  член "Клуба за 40”

История:  Мне хочется сказать, что те, кому за 40, пусть призадумаются, а стоит ли бросать работу. Я пришла в компанию в 34, идеальный возраст для административной работы. Компанию перевели в другой штат, после того, как она проработала 10 лет. Я рассылала резюме, потрясли отказы. Муж занимает должность в консультативной фирме. Но хочет открыть свое дело, когда выйдет на пенсию. Но дело пришлось открывать мне. Мы продавали изделия из дерева и металла. Ручная работа. Рассылали каталоги по почте. Переписка, рассылка и лежала на мне. Я очень скоро все возненавидела. Год ищу работу. Я в 20 лет  была эмансипированной женщиной. Работа у меня всегда была на первом месте. Поэтому не хотела заводить детей и их не имею. Для поиска работы я использовала все связи, читала объявления в газетах, обошла все агентства по найму. Не знаю, чем они занимаются, кроме того, что пристраивают секретарш, а также молодых людей, которых нетрудно пристроить. Мне говорили: "После 40 устроиться очень сложно”. Было бы лучше, если сообщили бы об этом официально, что после 40 люди не имеют права на труд. Заставляют заполнять кучу бумаг, беседуют, потом - ни ответа, ни привета. Я зарегистрирована в 8-9 агентствах, и хотя бы раз они порадовали меня. Такое чувство, будто всю жизнь работала зря. Никому опыт мой не нужен. Я с ходу решаю проблемы, над которыми человек помоложе бился бы не один год. И кстати вовсе не считаю себя старухой. Меня хватит еще лет на 15. Только я никому уже не нужна. Это страшная форма дискриминации. Она уничтожает морально. Но куда мне теперь деться?. Лишь теперь я поняла, что выпало на долю негров. Редко приглашают на объявления. Едва вхожу, у человека вытягивается лицо. Наверное он ждал, что прийдет женщина не старше 30. Не успеешь войти, и такая вот реакция. Опомнившись, они будут до нельзя любезны. И скажут, что опросили всех, и молодых, и старых и по чистой случайности их кандидату нет еще 30. Мои наниматели одного со мной возраста. Обычно вице-президентом становятся не раньше 50. Им-то я не кажусь старой. Но в кадрах один молодняк. Двадцать с чем-то. Им  я в матери гожусь. Вот они  и есть основной барьер. Все это крайне неприятно.

  В клубе уже по 2 года без работы мы находимся. Наша цель - добиваться работы для членов клуба, давать рекламу. Здесь и те, кто недавно были президентами и вице-президентами компаний. Женщине устроиться труднее, чем мужчине. В моей области почти невозможно. Берут молодых, чтобы поменьше платить. Если имеешь опыт административной работы в одной области, можно освоить и другую. Но осуществить это очень сложно. При нынешней конкуренции ищут узких специалистов. Я принимаю участие в женском движении. Но самое ужасное то, что начинаешь испытывать страх, страшит время. Вдруг ты никогда не устроишься на работу?. Но люди хотят и продвигаться по службе, и творчески расти.



ИНТЕРВЬЮ (сс.243-247)

Кто: Эйбрахим Рознер, 55 лет, женат, сын художник, "но я не уверен, что художникам лучше живется”.

История: В 1964г. уволен из страховой  компании. Получил через друга работу брокера на бирже. Бал в нескольких биржевых конторах трейдером, успехи делал, за это " ушли”. Потом 5 лет работал в страховой компании, потом  брокером, но уже был кризис и не удалось расширить клиентуру, было мало сделок. С 1974г. без работы. Я не из тех, кто день деньской висит на телефоне, а этой фирме нужен был коммивояжер. Шеф и говорит: "Я быстрее бы взял малого от "Фуллера”(торговая фирма, прославившаяся хваткой), чем выпускника Гарварда. Мне не нужны ваши знания. Мне нужен человек, который умеет убедить людей продать и купить товар и более ничего”. Но мне претит оформлять сделки по телефону, это не солидно. На других фирмах я не страдал от отсутствия клиентов - высокий общий уровень. Пока был в страховой компании, выпало несколько плохих лет, некоторые клиенты разорились, а те, кто благодаря маклеру сохранил свой капитал,хотят иметь дело только с ним. Я мог бы работать в каком - нибудь банке на фондовых оперециях, но там на такую работу претендует немало специалистов. Сами же банки, если им требуются служащие, предпочитают брать молодежь прямо со школьной скамьи. Они не очень нанимают людей моего возраста, поскольку нам полагаются дополнительные льготы, на пенсию, на медицину. Я стал играть на бирже сам, выигрывал как в покере. Смекалка. Людей, которые знают правила игры, можно пересчитать по пальцам.     Но мне все меньше и меньше везет. Безработица давит. И не знаю, далеко ли зайдет инфляция. Заключая сделку, я просто могу промахнуться. Еще одно резкое падение цен на бирже, и положение мое может стать плачевным. И на пенсию я не имею права. Если разыскивает брокер и дает совет, я его приму, если настроение хорошее, и не приму, если плохое. Раньше такого не было .Это все неуверенность. Ударила и тенденция на понижение, что установилась в течение последних лет. Оформление сделок обходится дороже, так как выросли комиссионные. Сейчас больше времени идет на изучение конъюнктуры, чем на оформление сделок. Кроме того, уже нет таких надежных источников информации, как раньше, когда я работал в солидной фирме. Многое отнимает чтение экономической информации в газетах.  Никто н е знает, как пойдут дела на бирже, можно разориться.  Тот факт, что я остался без работы, подорвало мой отцовский авторитет. В глазах сына я неудачник. По-моему он убежден, что в этом мире человек обязан преуспевать. С женой часто ссоримся, потому что я безвылазно дома. Если бы я домой приносил жалование, я бы чувствовал себя лучше, хотя финансово мы не пострадали. На фирме я заключал фантастические сделки, а здесь риски. риски, риски. Мне жаль, что я не вложил больше денег в недвижимое имущество. Страх, что если останусь совсем без денег. Меня не покидают мысли, что годы уходят и ничего не достигнуто. Хотя во всем виновата экономика.



ИНТЕРВЬЮ  (сс.250-254)

Кто: Скотт Берчетт, режиссер, 60 лет, чуть ли не один из пионеров телевидения, с тех пор как его уволили, он так и не смог устроиться на постоянную работу уже 5 лет. Жена учительница.

История: Уволили всех, потому что проект не оправдал себя. Передача не собрала широкой зрительской аудитории. Единственное, что оставалось делать - звонить и ждать ответных телефонных звонков. Обивать пороги бессмысленно. Коммерсант из меня никудышный. Год носился с идеей передач для кабельного телевидения. Но кабельное телевидение не располагает средствами. Но выяснилось это не сразу. Каждую неделю что - то наклевывается, но кормят обещаниями. Везде 80% режиссеров сидят без работы. И вообще, необходимо все время обзванивать людей, напоминать о своем существовании. Знакомый устроил на место метрдотеля. В результате дружба распалась. Но проработал я 7 месяцев. Разослал резюме штук 500, ответы все отрицательные, а это делалось через агентство "Административная карьера в Америке”.Я регулярно звонил в агентство по найму своему агенту, но сам он не позвонил мне ни разу. Вся моя энергия куда - то испарилась, я делаю все словно бы по обязанности. Хожу в бар, там собираются телевизионщики. Все в таком же положении, как и я: актрисы, режиссеры, операторы. Сбережений нет, деньги почти исчерпали, бар поглощает очень много, но только там можно выйти на человека.



ИНТЕРВЬЮ (сс.255-260)

Кто: Мартин Пенн, жена и дочь 21 год.

История: "Я уже бросил мечтать о карьере. Бостон с его окрестностями кишмя кишит специалистами. Без работы оказываются и магистры, и доктора наук, а ведь все это молодые люди, которые знают дело получше многих из нас. Моя профессиональная карьера началась в 1962г, когда я устроился в один из мозговых центров. В 1962г. защитил диссертацию в области антропологии, тогда мозговые центры буквально охотились за докторами, не важно, в какой области. Лишь бы высококвалифицированные кадры. Я поступил консультантом в одно из таких научно-технических институтов. Мы работал по государственным контрактам. Меня посылали в командировки, я объездил весь мир, получал отличное жалование, была хорошая работа. Эти семь лет были взлетом. Потом стали сокращать целые сектора и отделы. Научно-исследовательская работа по контрактам - коварная штука. Увольняли сотрудников со стажем в 20 лет. Страдали все мозговые центры. Это был наглядный урок для тех из нас, кто думал, что кто-кто, а я всегда буду нужен. Я имел диплом преподавателя и решил попробовать себя на этом поприще. Какой же я был простак. На что я мог рассчитывать в свои 50лет. Кругом было полно энергичных молодых людей с отличными аттестатами и докторскими степенями, которые не могли найти себе применение. Они даже выходили на демонстрацию. Я устроился в нескольких местах почасовщиком, а в 1972г. мне предложили поехать преподавать в Латинскую Америку. Но когда я туда поехал, выяснилось, обещали  одно, дали другое. Пришлось вернуться. Я убил много времени, пытаясь устроиться на перспективную работу. Я разослал письма в 70 организаций, изучал колонки для выпускников, которые выпускают бюро по профессиональной ориентации. Чаще всего получал ответ с отказом. Всегда найдется кто-то с более узкой специализацией. Вот была вакансия преподавателя социологии в Мехико. Я переписывался с ними до одурения, но в результате они взяли кого-то другого.  Я изучал и даже преподавал социологию, но по профессии я не социолог. Беда в том, что выбирать не приходится. Моя специальность позволяет мне работать в самых различных областях, я мог бы читать лекции по антропологии, проводить социологическое обследование, устроиться консультантом в системе социального обеспечения населения. Но я не уверен, что это дает мне какие-то преимущества. Не лучше ли быть узким специалистом. На таких как я в бюро по профессиональной ориентации наклеили ярлык "специалист широкого профиля”. Итак, я мистер Широкий профиль. Один раз пытался устроиться на работу. Казалось, специальность для меня. Но на нее претендовало 200 человек. Я вышел в финал, но третьим по счету. Я уже почти отказался от поиска перспективной, высокооплачиваемой  работы. Пустая трата времени. Переделать этот мир не переделаешь, а домой надо хлеб приносить. Забудь о том, что было, о своих потенциальных возможностях, они так и останутся в потенциале. Надо браться за любую работу, которая подвернется. Надо реально смотреть на вещи. А тут повторяется старая песня - доктор наук претендует на работу, с которой справится и выпускник школы. Но кадровики думают "подвернись ему что-то получше,он тут же слиняет”. И они правы. Решил, буду отрицать наличие степени. Но в этом есть что-то оскорбительное. Не только для моего самолюбия. Здесь попираются какие-то принципы. Если человек должен стыдиться своего образования, значит в нашей стране что-то неблагополучное. Я уверен, что многие сознательно идут на менее квалифицированную работу, иначе им вообще не заработать себе на жизнь, но я еще не разобрался, малодушие это или вообще сила духа. Почему я должен устраиваться на какую-то захудалую работу. на которой вовсе не требуется никакого образования.  Я клял свою жизнь, профессию, которую выбрал. Подумать только, сколько времени я угробил на то, чтобы защитить диссертацию в области, которая никому не нужна. Когда отказывают в работе по специальности, это неприятно, но когда отказывают в работе, которую ты рассматриваешь временной, это уж слишком. Какое-то время я нашел отдушину - начал писать книгу, достоверную с исторической точки зрения. За этим занятием я забылся о своих проблемах. Но обличить исследование в литературную форму не так просто. Поэтому через несколько месяцев книгу я забросил. По моему книга была способом вернуться к студенчеству. Меня начинает тяготеть семья. Не то, что я был брюзгой, просто я слишком сосредоточился на жалости к самому себе. Думаешь, господи, мне уже 57. Я проработал всю свою сознательную жизнь, и к чему пришел? Книга, за которую я взялся, ни что иное, как бегство от действительности. В мои годы пора бы иметь сбережения, а их нет. Вполне возможно завтра я получу работу. Уже собеседование назначили. Речь идет о месте помощника у переплетчика в библиотеке.



Вот так. Не созвучны ли эти мысли американских респондентов нашим российским интервьюерам? А может они взяты из одной виртуальной реальности? Роберт М. Хошейзер, став безработным после реорганизации корпорации, в которой был вице-президентом, проискав работу три года, написал пособие по поиску работы, суть которого сводится к тому, как обвести вокруг пальца предпринимателя и добиться-таки работы. Элен Роджерс это нам показала, действительно она артистка-авангардистка. Но нужен ли рационально мыслящему человеку в жизни такой авангард, зачем жизнь превращать в гигантский спектакль, особенно в такой важной сфере, как сфера труда?

 

Глава 3. Проблема занятости в зеркале опросов



3. 1.  Основные аспекты, выделяемые на материалах интервью



Гарри Мауэр, написав историю безработных из первых уст, провел социально-психологическое исследование по проблеме застойной безработицы, разговорив тех, кто перестал быть рабочим, служащим, банкиром. Мы это расширили русским материалом. Рассказы - исповеди разных людей показали, что труд - не только средство к существованию, но и важное средство общения. Нельзя мириться с общепринятым отношением к  безработным, когда в них видят не живых людей, а некие числа, некий "незначительный процент”. Стагфляция переворачивает все кверху ногами: общественные стереотипы рушатся. Но явление безработицы, вырисовавшееся на материале интервью, рушит все принятые мифы. Если в обществе к понятию безработный принято относить не вполне благополучных людей, факты показывают, что к  этой категории принадлежит скорее привилегированная группа общества. И речь идет не о несостоятельности отдельных жертв безработицы, а о коллективной несостоятельности самого социума. Не только семейные обязанности, но и многие другие жизненные обстоятельства давят на безработного. Возраст, социальное положение, уровень образования, расовая принадлежность, пол - все это либо помогает адаптации, либо обременяет человека. Немалое значение имеет факт- имеет  ли он сбережения, недвижимость, жилье, личное подсобное хозяйство, родственников. Представление о своем месте в обществе, унаследованные ранее мифы и установки - все это  отразилось в материалах интервью.

   Выделенные нами возрастные группы интервьюеров имеют свои специфические особенности. Так, в группе тинайджеров предстают далеко не пай-подростки, а скорее дети из маргинальных семей и обстоятельств. Тинайджерам свойственно ориентироваться на групповые ценности и установки, максималистски воспринимать мир и это только усугубляет и без того их незавидную ситуацию. К примеру Серега М. и сотоварищи. Это вымороченная, вывернутая наизнанку бессмысленная и бесцельная жизнь, в которой армия или РНЕ только и видится "лучом света в темном царстве”. Катя и Серега очарованы предметами статуса "принцами” и "джипами”, Бориса страшит нищета. Дети бегут в город, в надежде лучшей жизни.

   Во всех случаях прослеживается равнение на группу. Юрка из Подмосковья идет в РНЕ. К Баркашову приходят не те, кто рвется в МГУ или Финансовую Академию. Ни один нищий клуб с его хорами и драмкружками не даст такой обжигающей смеси, в которой находится место и доблести, и подвигу, и славе с терпким привкусом страдания за правое дело. Это дает выход юношеской агрессии, порожденной многочисленными комплексами и общей бытовой неустроенностью. До поры это выражается в наездах на нацменьшинства, в бравых построениях и шествиях в колонне к памятнику Николая в Подольске.

  Сегодня юные имеют доступ к наркотикам, хронические недуги, фашистские соблазны и не имеют работы, здорового досуга, веры в будущее. В России 13 млн. в возрасте от 15 до 20 лет.  Часть из них корпит над учебниками, мечтая стать экономистами, некоторые в совершенстве владеют двумя или тремя языками, яппи, трудоголики, карьеристы. Финансовая независимость от родителей и завидное трудолюбие, понимание того, что судьба - дело рук каждого. Ю.М. Осипов прекрасно сказал, что есть”золотые мальчики”. И нередко пункты одной стороны молодежных ориентиров сочетаются с пунктами другой, что вроде и не логично. Но может ли нынешняя Россия обеспечить им не только пепси, но некую стабильность? Если судить по нижеследующим интервью из других возрастных групп -нет. Поэтому молодежь не надо рассматривать как некую особую среду, и надо видеть их как продолжение и начало,не оторванные от всей цепи звенья.

   Поиск места под солнцем приводит выпускников к первым разочарованиям. И сделать ничего нельзя: структура рынка труда  не соответствует профессиям, получаемым в ВУЗах, к тому же даже простых рабочих мест не хватает. Отсюда процветающая дискриминация. Нарушено профессиональное самоопределение личности,меняются условия индивидуального развития, возникают проблемы жизнеобустройства. Самоосуществление профессионала становится невозможным, функциональное и стилевое многообразие внутреннего мира профессий стирается.  Специалистов, за редким исключением ждет люмпенизация, подхлестываемая закрытостью коммерческих структур, негласным запретом на смену профессии, и это несмотря на то, что многое пытались приспособиться к новым условиям, проявили недюжее усердие, получая несколько высших образований, диверсифицируя свои навыки и возможности. За всеми этими явлениями стоит растрата годами формируемой культуры. Бывший конструктор, бывший офицер, бывший ученый - Россия превращается в страну бывших. Еще немножко, и мы повторно будем говорить о России, которую потеряли. В этом и есть злокачественность явления застойной безработицы.

   Защита прав женщин в сфере экономики приобретает актуальность не только по причине переходных процессов, но и в связи с демографическим и техническим фактором роста. Во многих странах мира есть попытка вывести  из игры женщин. Россия тоже стала ценить только мужской труд из-за кризисной нехватки рабочих мест. 3/4 женщин-специалистов ощутили неравенство возможностей и дискомфорт. Худший сценарий для женщин создает общество недопотребления. У них отнимают карьерные возможности. Чтобы не формировалась нисходящая модель занятости,  важно не просто поглощать рабочую силу,  надо поглощать ее  на высоком уровне, что говорит о важности институтов рынка труда.

   Молодые пенсионеры. Они всячески сопротивляются тому, что их выкидывают с трудового рынка. Они будут трудиться до последнего, их страшит жизнь на ничтожную пенсию, к тому же многие содержат своих безработных детей. Встает логичный вопрос - кому же на Руси жить хорошо? "Золотым мальчикам”? Но это же в большинстве уже не российские граждане. Их особняки на Кипре и в Канаде, они разгуливают по Уолл-стрит и вряд ли они есть трудовой потенциал России.

  Обращает внимание то, что хронические безработные "всем довольны”. Когнитивные вопросы типа как я могу интерпретировать мир, свойственные модернизму, заменяются постмодернизмом: какой из этих миров теперь мой и что с ним надо делать, какое из моих многих ролевых "я” должно это делать”. Самоорганизация, идея фритрейдерства и  полной автономии наполняет индивидуумов, они понимают, что каждая из их систем обладает собственным поведением, каждая такая система изменяется путем собственного дрейфа, почему многие порывают с крогом старых знакомых и общаются с "такими же  бедолагами”.

    Вертикальная и горизонтальная ориентация-это не только разный способ жизни в деле, это разный способ жизни вообще. Вертикальная карьера строится на основе внешних ориентиров, через систему профессиональных и общественных ролей, они живут в согласии с общественно-заданным образом, мир воспринимают через общественные символы и знаки. Социализация идет по типу "подражание и наставление”.  Горизонтальная ориентация- такая, какую человек сам строит и воспроизводит, функционируя автономно от внешней регуляции. 

   Обратимся к анкетному социологическому обследованию адаптационных возможностей инженеров ВПК, проведенных в рамках гранта РГНФ № 96-0304671 группой В.А. Мансурова (7). По их данным безработные-оборонщики относятся к неконкурирующим группам, желающим работать только по специальности, как, впрочем, любой с высшим образованием. 46% ушедших с Киришского завода не смогли сменить свой профессиональный статус. 14.5% изменили профессию, но сохранили социальный статус. 23.7% пошли на изменение профессии и социального статуса. Среди безработных доминировали пункты "затрудняюсь ответить”. Здесь социальное самочувствие отвергнутого, психологическое переживание неопределенности социального статуса, общая неуверенность, ощущение неполноценности, "социальной эксклюзии” - ведь зачастую за этим стоит и отторжение от жилья, труда, благ, земли, политических и социальных прав, прав представительства своих интересов. Ушедшие добровольно с работы лучше адаптируются к новым условиям, у них наступательная стратегия. Остальные только надеются на чудо. Оставшиеся на заводе по восприятию больше похожи на безработных.

     По оценке самих ИТР существует много причин, препятствующих их вхождению в рынок. Инженеры вряд ли пополнят ряды предпринимателей и новых экономических слоев, предпринимательский потенциал у них невелик, возможности незначительные, большинство не желает менять профессию, социально-профессиональный статус. "Я им очень дорожу”, "не тот возраст”, "уже владею несколькими специальностями”, "смешно учиться на парикмахера инженеру”(7,с.113). Человек идет учиться только в том случае, если новая работа не понижает его профессионально-социальный статус.  ИТР ВПК имеет высокий уровень образования и высокий квалификационный статус, заработанный упорным трудом, понижение в новой профессии воспринимается болезненно. Человек не способен менять свою идентичность, ибо для него это большие психологические издержки. Поэтому они предпочитают работы либо высокооплачиваемые, либо творческие, либо в коллективе единомышленников. Современный рынок подобного им предоставить не может.

   Авторы исследования считают, что не стоит психологически ломать этих людей, принуждая делать то, что не по душе, что не согласуется с их представлением о месте в жизни, предлагать инженерам работу, понижающую статус, бесперспективно. 54.8% получали предложение,  которое им не подошло. На материалах интервью мы  видим, что застойная безработица делает именно то, против чего возражают социологи.

Складывается интересная ситуация, что инженеры не хотят менять специальность, а выпускники технических вузов не желают работать по специальности (в 1994г. 80% получали профессию для того, чтобы уйти в госаппарат, бизнес, уехать зарубеж. Уже в 1991г. по специальности устраивалось 15%, 1993г.-10%, треть из них шла в науку (7). В 1991г. в бизнес пошли 35% "технарей”, во власть -25%, в 1993г. пропорция была обратной - во власть 30%, бизнес -25%. Росла привлекательность теплых мест (возможность получать "не лежащую на поверхности информацию”) шло отторжение от малого бизнеса из-за его криминализации. "Теплые” места сегодня  плотно заняты, поэтому под угрозой оказался процесс вписывания населения в новые отношения и связи.

     Сформировался новый трудовой стереотип. Каждый пятый считает, что возраст ему не позволяет найти работу. Очевидно, что не только ограниченные возможности рынка труда, но и господствующие среди нанимателей ориентиры являются серьезным препятствием в трудоустройстве граждан. 

  Профессиональная мобильность связана со статусом индивида в обществе, который  определен профессиональным параметром. Высвобождение с работы, статус "безработный” создает негативный имидж,  лишает не только трудового, но и должного социального статуса и является серьезным препятствием в деле трудоустройства. Ищущий работу постоянно вынужден подгонять свой социальный статус, приспосабливая к ситуации на рынке труда. Таким образом, стратегия деятельности специалиста оказывается дезорганизованной. "Профессиональная устойчивость” меняется на "профессиональную мобильность”, что в частности выражается в наличии у аппликантов двух или нескольких дипломов об образовании. Профессиональное переопределение части работающих граждан из-за скрытой безработицы и особенно специалистов с высшим образованием бросает их в ситуацию кардинального пересмотра жизненных ориентиров. Затрагивает это и выпускников вузов. Позицию в социальной иерархии на рынке труда, где количество мест ограничено определяет уже положение семьи выпускника, зачастую личные связи и знакомства.

   У многих интервьюируемых был эмоциональный стресс и даже чувство мести. Пытаясь заглушить свою ущемленность, многие безработные уверяют, что все хорошие места занимают "жиды” и апеллируют к своей особой "русскости”. Но след социальной инверсии, отражение маргинализации общества, насквозь пропитанного предрассудками, общества, где люди вынуждены соперничать с разными стартовыми возможностями, чтобы получить работу,  которой не хватает на всех. 

   Без всякого приувеличения дискриминация - страшное препятствие к поискам работы. Проблема для безработного старше 40, женщины состоит не просто в дискриминации, но в психологическом ее воздействии. Поиск работы - занятие невеселое и дорогостоящее. В привилегированном положении сравнительно молодые, выросшие в зажиточных семьях, получившие хорошее образование. Перед ними открыто много путей и они знают об этом. 

   Интервью все дают охотно. Видимо приятен интерес к личности в этот унизительный для них период жизни. Безработные жаловались на то, что чувствуют себя "бесполезными”. Это социальный термин. Ибо это "бесполезный для общества”. В последнее время говорят о значимости осмысленного труда, о применении способностей. Многие из собеседников не согласны взяться за любую работу. Они хотят заниматься плодотворным трудом. Это подобно ощущению здоровья и воспринимается как само собой разумеющееся.

  В интервью проявляются  особенности характера респондентов, объективные жизненные условия, и еще их идеология. Отношение к своему положению безработного - это сложное переплетение идей, наблюдений, усвоенных с детства мифов и подлинных впечатлений, которые связаны с сознанием и пониманием своего места в обществе. Это влияет на способности вынести безработицу. Идеологический аспект драмы безработного относится к одному вопросу  - кто виноват? В этом вопросе сознание безработных раздваивается. Одни в  беседе они винят внешние обстоятельства, экономическую разруху, скотину-начальника,  размножившееся человечество, свихнувшееся на сексе, но в душе и себя (зачем поступил так, зачем дал повод себя уволить). Они в глубине души переживают безработицу как  личную неудачу. Безработные, усвоившие систему ценностей, которая доводит до абсолюта  профессиональную идентичность, не могут не считать себя неудачниками, людьми, не оправдавшими надежд. И чем сильнее они уверовали в трудовые советские  мифы, тем больше им стыдно за свое бессилие перед обстоятельствами.

   Американская модель, примененная в России на трудовом рынке дискриминационна, она создает раздробленное общество. Это стратегия "выжженной земли", адаптация происходит выборочно. Шведские программы оптимизации человеческого капитала социал-демократического типа, базирующиеся на полной занятости есть самый удачный вариант рынка труда для стран Восточной Европы, так как шоки в этих странах вызваны  структурными сдвигами, а не  временным падением совокупного  спроса (19).  Шведская модель - надежное средство от долгосрочной безработицы  в ситуации радикальных изменениях, когда речь идет о сохранении человеческого капитала,  трудоустройстве на высокоградуированную должность, для обеспечения мобильности кадров. Но в России власти не предлагают никакого решения проблемы массовой безработицы.  Мы видим одиночек с их стремлением выжить, смутным ощущением несправедливости, растерянными попытками понять, какое место отведено им в этой бесчеловечной системе. За то, чтобы просто продержаться, безработные платят слишком  большую цену.